Станислав Минин. Доминик Фин из Французского института международных отношений рассуждает на страницах The New York Times о том, может ли вступление в ВТО изменить Россию. Присоединение к ВТО, пишет он, предполагает, что Россия должна будет открыть свой рынок для иностранных товаров. В то же время российская элита, по словам Фина, склонна к протекционизму в отношении местных производителей. Во вступлении в ВТО она усматривает политический, а не технический процесс, а снижение тарифов, к примеру, считает уступкой торговым партнерам, а не способом стимулирования торговли и конкуренции. Россия создает Таможенный союз, восстанавливая советские торговые связи, которые могут быть разрушены после присоединения к ВТО. В новых условиях российской власти будет сложно поддерживать неэффективные производства и моногорода, возникшие вокруг заводов, не выдерживающих конкуренции с иностранцами. Фин видит во вступлении России в ВТО долгосрочную, «отложенную» пользу для российской экономики. Российская индустрия выиграет от реструктуризации и усилившейся конкуренции, российский рынок услуг, по прогнозам, сможет привлечь серьезные иностранные инвестиции, произойдет улучшение бизнес-климата. Перед Путиным стоит сложнейшая задача: провести протекционистскую элиту через череду реформ, определить отрасли, на которые можно будет делать ставку, помочь населению России приспособиться к переменам.
В своей заметке на ту же тему Садип Редди из The Wall Street Journal приводит высказывание Гэри Хафбауэра из Института международной торговли Петерсона, который считает, что главным результатом вступления России в ВТО станет укрепление верховенства закона в РФ. По его словам, все зависит от самих россиян: хотят ли они двигаться в рыночном направлении или оставаться экономическим Диким Востоком. Руководство ВТО отмечает, что российский торговый режим теперь станет более стабильным, предсказуемым и открытым. Проблемой для России, в свою очередь, окажется сырьевой характер ее экономики. Поэтому позитивный эффект от вступления в ВТО россияне ощутят позже, чем китайцы.
Россия намерена осваивать природные богатства Антарктиды, пишет Стефан Фукар из британской The Guardian. По словам журналиста, российская делегация представила соответствующий стратегический план на заседании стран-участниц Договора об Антарктике в Буэнос-Айресе. Речь идет о разведке минеральных и углеводородных запасов как на самом континенте, так и в прибрежной акватории. По мнению журналиста, эти планы несут угрозу особому правовому статусу Антарктиды и противоречат положениям Мадридского протокола (1991), фактически, как отмечает Фукар, запрещающего разведку и освоение антарктических недр. Авторы протокола подчеркивают, что он может быть пересмотрен в 2048 году, но считают, что этого не произойдет, поскольку через 30 лет эффекты глобального потепления будут очевидны, и потребность в углеводородах уменьшится.
