Виктор Кременюк ПРАКТИЧЕСКИ каждая публикация об отношениях между Россией и США в эти дни говорит о "новом партнерстве". Некоторые публицисты пишут о "судьбоносных решениях", об "историческом повороте", о том, что перед обеими странами раскрываются "невиданные перспективы". Да и некоторые политики, съездив раз-другой в Вашингтон, также не преминут провести параллель между нынешним состоянием отношений и - ни много ни мало - периодом сотрудничества в годы Второй мировой войны. Словом, в политических кругах России (чего не скажешь об Америке) царит небывалая эйфория по поводу наших отношений с США и, если верить предсказаниям, не сегодня завтра наши страны станут чуть ли не побратимами.
И действительно, после решительного выступления президента Путина в поддержку контртеррористической операции США, его поездки в Германию и Бельгию появляется ощущение прорыва в отношениях России с Западом в целом и, в частности, с США. Не видеть этого нельзя. Но возникает законный вопрос: а будет ли достаточно этого разбега, чтобы в одночасье, одним махом преодолеть те завалы, что образовались в российско-американских отношениях и в последние годы, и за период холодной войны? Не торопятся ли, как всегда, наши публицисты и политики, пытаясь создать вокруг инициатив российского президента ауру "великих свершений", что, конечно же, лестно, но способно ввести в заблуждение и россиян, и их зарубежных коллег. Не лучше ли было бы сначала попытаться понять, в чем состоят трудности в наших взаимоотношениях, и только затем определить, насколько быстро и легко или, наоборот, медленно и трудно можно их разрешить?
Наступать на одни и те же грабли стало почти национальной традицией в России. Неизвестно, сколько и чего должно произойти, прежде чем до понимания истеблишмента дойдет, что та или иная проблема не решается одним даже "судьбоносным" решением. Это только в сказке все происходит разом, стоит только сказать вещие слова, типа "по щучьему велению, по моему хотению". На деле же решение любой крупной политической задачи, будь то Чечня, подъем "Курска" или налаживание отношений с Америкой, требует долгого и систематического сосредоточения усилий, продуманной политики, решительных действий. Особенно важно это для внешней политики, где среда никогда не зависит, во всяком случае, полностью от действий одной стороны, где эти действия всегда встречают дружественное или недружественное противодействие и где процесс принятия решений всегда более сложен, чем во внутренних делах.
Спору нет, стремиться к сближению с Америкой надо. Хотя бы потому, что это - крупнейшая держава современности, без которой не решается ни один международный и очень часто - даже внутренний вопрос. Потому что войти в современный мировой рынок и в мировую политику в обход США еще никому не удавалось. Да и по тысяче других причин России, безусловно, нужно дружить с США. Но надо при этом понимать, что одного нашего желания для этого мало, что дружба с США, если только это не пустое, не подкрепленное ничем слово, требует очень больших усилий и большой ответственности. Может быть, не лишним будет сказать, что дружба с Америкой, или языком дипломатии - "партнерство", потребует в том числе и определенных жертв. Во всяком случае - для российского сознания.
Начать с того, почему же не получилось "стратегическое партнерство" при Ельцине-Клинтоне. Ведь обе стороны, похоже, желали сближения, всерьез говорили о необходимости преодолеть груз прошлого, выстроить некую новую систему взаимодействия, базирующуюся на общности ценностей, обоюдном желании идти вместе. И ничто, казалось, не мешало осуществлению этого желания. Наоборот, холодная война закончилась, единство мира стало еще более ощутимым, обе стороны испытали и интерес друг к другу, и желание изменить весь остальной мир, сделать его более пластичным и готовым к дальнейшим переменам.
Этого не получилось в силу ряда причин. Достаточно вспомнить в этой связи статью "Россия-США", опубликованную в "НГ" 6 октября с.г. Среди тех причин, о которых там говорилось, важно выделить сейчас один аспект - растущую асимметрию в положении обеих сторон, в их возможностях, которая неизбежно поставила вопрос о том, а какое "партнерство" возможно между нынешней Россией и США? Ведь видов "партнерства" очень много? Достаточно вспомнить натовскую программу "Партнерство ради мира", в которую были включены столь разные страны, как, с одной стороны, Албания, а с другой - Россия. Вот и в отношениях между Россией и США встал вопрос: какими партнерами могут быть Россия и США - равноправными или нет? Может ли, к примеру, Россия рассчитывать на равноправное партнерство с США, если в результате преобразований последних лет единственная сфера, где у нее есть хоть какая-то возможность сравняться с США, - сфера ядерных вооружений, значение которых все же снижается?
Ни для кого не секрет, что ответы на поставленные вопросы имели сугубо отрицательный для России характер. Россию хоть и приняли в "восьмерку", но не допускали к обсуждению экономических проблем. Ее считали "партнером" НАТО и даже подписали с ней Основополагающий акт, но тем не менее проигнорировали ее возражения и против расширения НТО, и против агрессивной войны блока в Югославии. России всячески давали понять, что ее готовы рассматривать как "партнера", но отнюдь не равноправного, а скорее зависимого, от которого ждут не возражений, а исполнения принимаемых в Вашингтоне решений.
Вот с этим Россия не могла примириться, и произошел разрыв "партнерства". Сейчас, после первых контактов между российским и американским президентами, после событий 11 сентября и решительной поддержки США со стороны России, вопрос о "партнерстве" вновь выходит на первый план. Речь идет, как бы сказали спортсмены, о второй попытке установить более устойчивые, более предсказуемые отношения между нашими странами. Возможно ли это и что придется сделать для успеха этой второй попытки?
Прежде всего речь обязательно должна идти о том, насколько близки духовно и политически США и путинская Россия, что может их объединить помимо вполне естественной озабоченности по поводу терроризма, а что - вновь разъединить, как это было в конце 1990-х? Последние два года практически уже вытолкнули на поверхность ряд вопросов, от ответов на которые зависит судьба того, как в Америке будут рассматривать Россию и захотят ли там счесть ее "дружественным государством". Это и Чечня, и отношения с независимыми СМИ, и состояние борьбы с коррупцией в России, а сейчас еще и российско-белорусский союз в связи с непризнанием Западом итогов президентских выборов в Белоруссии. Все эти вопросы - отнюдь не то, из-за чего будет идти спор между Россией и США. Среди тех, кто руководит США, никто не собирается всерьез оспаривать право Москвы и на проведение так называемой контртеррористической операции в Чечне, и на закрытие негосударственных СМИ, и на бездействие в области борьбы с коррупцией, масштабы которой уже давно вышли за рубежи России, и тем более - на поддержание дружественных, "братских" связей с А.Г. Лукашенко.
Поведение Москвы в этих вопросах, способность прислушаться к мнению Запада - все это выступает в качестве своеобразного мерила степени демократичности, состояния перемен в российском обществе, индикаторами того, как надо рассматривать Россию: прошедшей этап первоначальной демократизации или нет, стала она хоть в какой-то степени ближе к американским образцам или нет, достойна ли она того, чтобы ее рассматривали как партнера и даже перспективного союзника или же нет. Нет никаких оснований считать, что США или их союзники всерьез намерены ограничивать свободу действий Москвы в этих вопросах - она вольна делать все, что ей заблагорассудится, но выводы последуют незамедлительно - об этом надо помнить.
Помнить для того, чтобы понять, что имеется огромная совокупность проблем внешнеполитического плана, которые разделяют Россию и США и в которых у США вследствие преимуществ их экономики, системы внешнеполитических связей, технологии и др. неизмеримо больше преимуществ. Это проблема ПРО и возможности развертывания национальной системы путем отказа от Договора 1972 года. Это проблемы, связанные с расширением НАТО в следующем году, особенно в сторону Прибалтики, ситуация на Балканах и на Кавказе (а также в Закавказье), Персидский залив, Иран, Корейский полуостров. Это проблемы, связанные с долгами России, свободой ее экспорта в США, участия России в работе экономических органов "восьмерки", вступление в ВТО.
Все эти вопросы стоят в повестке дня не первый год и ждут своего решения. США вполне могут в этих вопросах либо обойтись без России (например, ПРО или расширение НАТО), либо просто положить соответствующие вопросы в долгий ящик. Решение многих из этих вопросов, особенно экономического блока, нужно России, и при этом в сжатые сроки. Не за горами новые президентские выборы, к которым народу надо предъявить не только поднятый со дна "Курск" или явный тупик в Чечне, но и обещанные повышенные зарплаты, пенсии, социальную защиту. Кто будет это делать, за чей счет? Ведь не секрет, что высокие рейтинги президента Путина сейчас могут в одночасье обернуться ельцинскими двумя процентами потом, как это было в начале 1996 года, если народ разуверится в своем президенте и захочет изменить выбор.
Поэтому России в отношениях с США сейчас нужны как минимум две вещи: во-первых, быстрое и, во-вторых, дружественное решение спорных проблем из приведенного выше неполного списка. Нужна и поддержка слабой российской экономики, нужны и более или менее справедливые решения особо щекотливых проблем, типа ПРО, чтобы не дать реакционным консервативным силам внутри России обвинить президента в "капитуляции" перед Западом. И все это можно и нужно решить как за счет дальнейшего сближения между нашими странами на почве общих ценностей и разумной открытости (что, конечно же, потребует глубокого пересмотра и тактики действий военных в Чечне, и отношений между Кремлем и СМИ, и серьезной борьбы против коррупции совместно с зарубежными правоохранительными органами, и установления определенной дистанции с Лукашенко), так и за счет тщательной разработки долгосрочной и грамотной стратегии переговоров, что трудно ожидать от нынешнего российского МИДа.
Таким образом, если отмести в сторону словесную шелуху славословий, больше оказывающих медвежью услугу президенту Путину, чем помогающих ему, то вырисовывается довольно ясная картина: возможности для начала нового диалога с США существуют, и при этом весьма разнообразные, но предстоит крайне серьезная и напряженная работа по их реализации. Ни во время встречи президентов России и США в Шанхае (где они будут больше заняты другими делами, чем взаимными отношениями), ни во время их предполагаемой встречи на ранчо в Техасе все эти вопросы решены не будут. Если придерживаться позиции осторожного оптимизма, то говорить надо и можно о том, что эти встречи должны посодействовать серьезному сдвигу к лучшему в отношениях между Москвой и Вашингтоном. И пока - не больше.
Дарья Гармоненко 
