Екатерина Трифонова
Сенатор Николай Владимиров напомнил о росте числа преступлений против общественной и государственной безопасности.
Фото с сайта www.council.gov.ru
В Совете Федерации прошел круглый стол по проблеме приговоров, которые суды выносят в отсутствие обвиняемых. Уголовно-процессуальный кодекс (УПК) РФ дозволяет это лишь в исключительных случаях или по ряду уголовных составов, если подсудимый скрывается, в том числе и за границей. Поскольку число заочных приговоров растет, есть общее мнение, что эту часть УПК нужно изменять, но нет согласия, в каком направлении. В судах предлагают подумать о расширении категорий дел, правоохранители настаивают еще и на упрощении процедуры, адвокаты считают, что нужно уточнить понятие «уклонение от явки в суд». И они возражают против поправок в ч. 7 ст. 247 УПК, которая сейчас дает возможность осужденным заочно попытаться это оспорить.
Число уголовных процессов с заочными приговорами ежегодно растет, хотя и не слишком большими темпами. Однако на круглом столе в Совете Федерации прозвучало, что уже и сам этот факт актуализирует вопрос о необходимости корректировать действующие нормы УПК. Как узнала «НГ», одна из ключевых инициатив – заменить почти автоматическую отмену заочного приговора в том случае, если скрывавшийся человек объявляется, полноценным правом на апелляцию. Это, мол, позволит вышестоящей инстанции внимательно рассмотреть всю сумму доводов, а не обесценивать первоначальное решение суда одним лишь ходатайством заочно осужденного.
Об этом, в частности, сказал замначальника управления Верховного суда (ВС) РФ Михаил Шалумов. По его словам, практика показывает, что многие из первичных приговоров судов постановлены законно и обоснованно: «Проводилось судебное разбирательство, тратилось время многих людей – а потом все это по одному ходатайству отменяется». Поэтому, заметил он, возможно, следует ввести дополнительные критерии, по которым судьи могли бы оценивать необходимость пересмотра заочных приговоров. А еще судебные органы не против расширения категорий дел, которые можно рассматривать в отсутствие подсудимого.
Первый зампред комитета СФ по конституционному законодательству Николай Владимиров обратил внимание прежде всего на то, что потерпевшие имеют право на защиту и возмещение вреда даже при уклонении преступника от суда. Однако и обвиняемый, конечно, не должен лишаться права на защиту. При этом сенатор вполне ясно дал понять, в каком контексте рассматривается данная проблема: «Действующий УПК предусматривает возможность вынесения заочных приговоров в ситуациях, когда подсудимый уклоняется от явки или находится за пределами РФ. В условиях растущего числа преступлений, затрагивающих общественную безопасность и основы государственной власти, такая процедура становится ключевым инструментом обеспечения доступа потерпевших к правосудию в разумный срок и реализации принципа неотвратимости наказания».
Судья ВС Алексей Карлин отметил, что заочное производство применяется не очень широко: за период с 2022 года по первое полугодие 2025-го количество таких осужденных составляет 0,5% общего числа. «Вместе с тем за указанный период произошло увеличение количества заочных приговоров, вынесенных в отношении лиц, совершивших тяжкие и особо тяжкие преступления», – подчеркнул он. А в прокуратуре считают, что процесс заочного рассмотрения дел следует упростить для облегчения судопроизводства. Старший прокурор отдела управления государственных обвинителей Главного уголовно-судебного управления Генпрокуратуры РФ Мадина Долгиева сообщила об удвоении случаев заочного судопроизводства в текущем году по сравнению с 2023–2024-м, которое «уже приобрело массовый характер, превратилось из исключения, как это изначально предусматривалось, в абсолютно рутинную практику». Это, по ее мнению, и требует безусловного пересмотра процессуальных основ такого судопроизводства.
Например, получила широкое распространение практика заочного рассмотрения дел в отношении иностранных граждан, которые никогда не находились на территории России. По ним «не предполагается даже направление заочных приговоров для исполнения на территорию других государств», но и по таким делам наши суды обязаны проводить предварительные слушания, несмотря на всю их формальность. Такой же «пустой тратой ресурсов» в надзорном ведомстве считают механизм безусловной отмены приговора по ходатайству осужденного. На замену этому можно предложить «усиленную» процедуру рассмотрения в апелляции, согласилась Долгиева.
При этом главный спор, по информации «НГ», шел на круглом столе о том, должно ли заочное рассмотрение оставаться исключительной мерой или оно может стать обыденным инструментом судопроизводства. В адвокатском сообществе, например, считают, что право подсудимого предстать перед судом безусловно, потому что это конституционная гарантия. И что заочный порядок допустим лишь в исключительных случаях. И что круг дел, рассматриваемых в отсутствие подсудимого, не должен расширяться.
Как напомнил «НГ» вице-президент Федеральной палаты адвокатов (ФПА) РФ Нвер Гаспарян, на самом деле вынесение заочных приговоров считается нормальной и обоснованной практикой, соответствующей Международному пакту о гражданских и политических правах. И в 2024 году таких приговоров в России вынесено 0,14% всех рассмотренных. Однако он подтвердил, что ст. 247 УПК «представляется недостаточно урегулированной». В частности, там нет нормы, обязывающей следователя или судью известить подсудимого о предстоящем заочном рассмотрении дела. Хотя на это недвусмысленно указывает не только Комитет ООН по правам человека, но и Конституционный суд РФ.
В своем определении от 2016 года КС призывал законодателя установить исчерпывающий перечень случаев заочного рассмотрения дел. Ведь из Конституции России, а не только УПК следует, что такой порядок применяется в исключительных случаях. «А вот из содержания ст. 247 следует, что заочный приговор может быть вынесен по всем 360 статьям Уголовного кодекса», – подчеркнул Гаспарян. Это потому, что исчерпывающий перечень дел, по его мнению, не установлен. Он полагает, что «надо урегулировать заочное предъявление обвинения, ознакомление с делом защитника, возможность использования заочных письменных показаний обвиняемого для того, чтобы и досудебное производство в его отношении протекало с элементами состязательности».
Советник ФПА Сергей Насонов сказал «НГ», что проблематика вынесения судами заочных приговоров в настоящее время достаточно актуальна, а обусловлено это некоторым увеличением числа таких дел. А также недавними поправками в УПК, согласно которым расширен круг дел, рассмотрение которых допускается в заочном порядке, если подсудимый находится за границей или скрывается от правосудия. Теперь к таким делам относятся не только дела о тяжких и особо тяжких преступлениях, но и ряд составов преступлений небольшой и средней тяжести. По словам Насонова, рассмотрение дела в заочном режиме создает риски нарушения права на защиту. В том числе и права лично предстать перед судом, если человек, например, был ненадлежащим образом извещен о дате и месте разбирательства. Именно поэтому особое значение приобретают гарантии, ограничивающие широкое применение института заочного правосудия, а их, к сожалению, в действующем законодательстве недостаточно. К примеру, подчеркнул Насонов, в УПК практически не закреплен режим заочного предварительного расследования, нет процессуального механизма уведомления о судебном заседании обвиняемого, находящегося за границей. Он напомнил, что в законодательствах ряда стран есть норма-гарантия: заочно можно рассматривать только такое дело, где подсудимому была предоставлена возможность дать показания на досудебной стадии процесса или где он даже был допрошен.
В российском законодательстве такой гарантии нет, между тем на круглом столе уже прозвучали и весьма дискуссионные предложения. Например, идея отменить ч. 7 ст. 247 УПК, которая позволяет осужденным заочно добиваться отмены приговора в кассационном порядке, после того как его задержали или он сам перестал уклоняться от явки в суд. И с этим адвокаты, по словам Насонова, категорически не согласны: «Эта поправка, на наш взгляд, может привести к чрезмерно широкому применению заочного порядка рассмотрения дела в уголовном судопроизводстве, притом что право предстать перед судом будет безвозвратно утрачено осужденными».
Как напомнил «НГ» председатель президиума коллегии адвокатов «Лапинский и партнеры» Владислав Лапинский, проблема заочного рассмотрения уголовных дел в той или иной степени есть практически во всех юрисдикциях. Существенно здесь обеспечение процессуальных гарантий таковых заочно-подсудимых, возможность процессуального представительства их интересов в суде, в том числе и вопрос о подтверждении защитником своих полномочий. Он рассказал, что в его практике был случай, когда по требованию прокурора-обвинителя суд пытался не допустить адвоката в уголовный процесс, требуя, чтобы тот сперва доказал суду ряд фактов – о заключении соглашения, о согласии подзащитного на это и о согласовании позиции с подзащитным. «При этом суд требовал предоставить ему на обозрение подлинник соглашения и доказать, что я выезжал за границу для встречи с подсудимым. Указание на то, что это представляет собой адвокатскую тайну, судом было отклонено с помощью сакраментальной фразы – суд может преодолеть любую тайну своим решением, для суда тайн не существует. Гособвинитель ввиду моего отказа предоставить указанные документы требовал отвести меня от дела и допустить к защите заранее вызванного защитника по назначению», – пояснил Лапинский.Однако председатель суда, к которому в итоге обратился адвокат в перерыве судебного заседания, по его словам, «оказался отзывчивым и согласился объяснить судье его ошибку». Но это, заметил Лапинский, скорее исключение из правил. Чаще всего председатель суда не вмешивается в судебный процесс, ссылаясь на то, что у стороны есть право в дальнейшем попытаться обжаловать судебные ошибки. Поэтому соблюдение процессуальных прав подсудимого – самая острая проблема заочных приговоров. Поскольку в большинстве случаев человек даже не знает, что его будут судить, он лишен права выбрать защитника, не имеет возможности высказать свою позицию по делу и т.д. Вместе с тем, заочное осуждение чревато не только потенциальным требованием о выдаче из-за границы, но и серьезными материальными потерями как лично для осужденного, так и для его домочадцев, родственников или иных связанных с ним лиц. Потому что вынесенный приговор позволяет государству и потерпевшим предъявлять гражданские иски ко всем им в упрощенном порядке.
