Андрей Зубов Определение журналиста как историка мне кажется неполным. Журналисты в некотором смысле больше чем историки. Мы, ученые, описываем историю, а они ее делают. Причем самую важную историю, особенно с того момента, когда общество стало грамотным и появились средства массовой информации.
До этого такую функцию выполнял священник, который с амвона объяснял крестьянам – что произошло по воле правительства, а что против воли власти и т.д. Но с тех пор, как появилась на Руси газета «Копейка», постепенно журналистика стала структурой, которая рассказывает и объясняет.
Значение журналистики огромно. Не зря на нее тратится и ею занимается власть. Ответственность журналистики сегодня тоже велика. Потому что будущее России все-таки еще зависит от выбора граждан, а журналистика способна честно описать существующую реальность – чтобы граждане могли сознательно и самостоятельно сделать свой выбор.
Если говорить о специфике нынешнего поколения журналистики, то оно, конечно, отлично от советского времени. Тогда, если ты хотел стать журналистом и заниматься в какой-то степени общественной политической журналистикой, а не только охраной памятников, что тоже важно, то ты, конечно, должен был учиться писать и говорить на языке подтекста, иносказания и пр. Если это не подходило, то либо надо было менять профессию, либо уезжать из страны и искать там возможность говорить то, что было невозможно сказать здесь.
Сейчас другая ситуация. Я много лет преподавал в МГИМО, в том числе на факультете журналистики. Могу сказать, что молодые люди, выбирающие сегодня эту профессию, плохо понимают, чем придется заниматься. Конечно, теорию можно изучить. Некоторое представление о работе получить через мастер-классы.
Но я убежден, что настоящий мастер-класс – это не класс, где учат мастерству, а класс, где учит мастер. То есть мы самих себя подаем как главный предмет.
И от того, какие мы, зависит очень многое. Потому что ребята берут пример не с того, что ты говоришь, но с того, какой ты есть, что и как делаешь, как поступаешь в определенных ситуациях. Это запоминается и нередко определяет жизнь твоих учеников.
В последнее время молодежь, приходя в СМИ, не знала того, что будет война. Но еще задолго до ее начала становилось понятно, что все это движется в сторону пропаганды. И я знаю, многие ребята или уходили из СМИ, или выбирали какие-то неброские, но полезные темы. Скажем, борьба с беспризорностью, защита природы – важные социальные темы, не связанные с политикой. Они захотели остаться журналистами. Но что это значит? А то, что у нас есть огромный ресурс. Эта молодежь, как только пройдет пропагандистское безумие, будет знать, что прошла испытание правдой и выдержала. Такие люди у меня вызывают уважение и большие надежды.
