Александра Самарина. Самые важные политические события прошлой недели связаны были в равной степени с именами президента и премьера. Иногда – связаны синхронно. Например, удар по компании «Мечел», нанесенный Владимиром Путиным, был существенно смягчен Дмитрием Медведевым. При этом глава государства не действовал напролом: он отнюдь не стремился тут же дезавуировать слова премьера. Однако на публику была вынесена позиция помощника президента Аркадия Дворковича, похвалившего «Мечел» за сотрудничество и обнадежившего западных инвесторов относительно не совсем пропащего будущего этой компании. Весомо прозвучала и фраза главы ФАС Игоря Артемьева, заявившего, что не один «Мечел» виноват в росте цен. Таким образом, впервые в истории страны обозначились два взгляда на серьезную внутриполитическую проблему. И хотя первый, принадлежащий премьер-министру, получил неизмеримо больший резонанс, второй тоже был услышан.
Особенно важно, что в этой области ситуация не продемонстрировала нам никакого «разброда и шатаний». Это была не борьба амбиций, а цивилизованный обмен мнениями, не всегда совпадающими, по одному и тому же предмету.
Эхо малозаметных на первый взгляд разночтений имело долговременный эффект. Фраза Медведева о том, что «не надо кошмарить бизнес», сказанная им в Гагарине всего лишь по поводу неоправданно многочисленных проверок мелкого и среднего предпринимательства, прозвучала заключительным аккордом в истории с «Мечелом». Хотя, вполне возможно, сам президент этого и не хотел.
Проклюнувшаяся тихая политика Дмитрия Медведева, судя по всему, более результативна и в конечном итоге более значима, чем его продолжающиеся публичные «общения с народом», о бесполезности которых «НГ» писала 25 июля с.г. Диалог с китайским мальчиком относительно будущего трудоустройства последнего на работу в Кремль явно выламывался из постепенно складывающегося образа первого лица государства. Путинский формат, который предлагается новому президенту, никак не соотносится с позицией весомой, но негромкой влиятельности. Медведеву явно не хватает в этой навязанной ему роли путинской импульсивности: ему никогда не удастся поцеловать в голый животик ребятенка, гуляющего по Кремлю, так, что у всей страны от такой непосредственности захватит дух. Да, собственно, так ли уж нужна Медведеву импульсивность? Весомая сдержанность ему подходит неизмеримо больше.
Новый президентский стиль для России важен еще и потому, что он должен покончить с порочной практикой поисков двоевластия. Уже сегодня ситуация эта сильно напоминает поиски черной кошки в темной комнате. Политическая культура подразумевает борьбу мнений, которая единственно и способна решить проблему, а не драку, выбивающую с площадки игроков.
А вообще президента на прошедшей неделе можно было поздравить с дебютом: он утвердил своего первого руководителя региона. Которым стал будущий глава Карачаево-Черкесии Борис Эбзеев. Это чисто медведевское назначение: потенциальный президент долгое время работал в Конституционном суде, да и сам принимал участие в разработке Основного закона.
