Евгений Григорьев.
Канцлер ФРГ Ангела Меркель вполне может претендовать на роль новой «железной леди» Европы.
Фото Reuters
Вопреки благозвучному коммюнике, заверяющему в согласованной отповеди протекционизму, экстренный воскресный саммит Евросоюза в Брюсселе завершился небывалым скандалом. Ведущие державы ЕС категорически и в резкой форме отвергли просьбы восточноевропейских стран помочь им в борьбе с кризисом посредством создания специальной «программы спасения и стабилизации».
Германия и другие ведущие экономики ЕС не посчитались с отчаянным финансовым и экономическим положением партнеров в Центральной и Восточной Европе. Выразителем надежд этой группы стал венгерский премьер-министр Ференц Дюрчань. Он изложил заявку на срочную помощь наиболее пострадавшему от кризиса региону сообщества на сумму примерно в 160 млрд. евро. Она включает запросы всех нуждающихся стран и рассчитана на два года – текущий и 2010-й. По оценке экспертов, это не такая уж большая сумма на фоне сотен и сотен миллиардов, брошенных Лондоном, Парижем, Берлином, Римом на поддержание своих банков и экономик.
Выступая на саммите, Дюрчань предупредил об опасности нового раскола Европы, если пострадавшие государства ее восточной части не получат необходимой помощи. Он, в частности, заявил: «Мы не должны допустить, чтобы Европу разделил новый железный занавес».
По его оценке, без поддержки со стороны ЕС Восточной Европе грозит экономическая катастрофа. Примерно в том же духе высказался накануне саммита польский премьер Дональд Туск. А его министр по делам Европы Миколай Довгилевич высказался в Брюсселе против деления участников сообщества на два класса.
Но большинство участников «рабочего обеда» ЕС в Брюсселе не вняли этим голосам. Тон задала канцлер ФРГ Ангела Меркель. Прибыв в Брюссель, она заявила, что не советует «открывать здесь дебаты о гигантских суммах». По ее мнению, не всем странам Центральной и Восточной Европы так плохо, как Венгрии. После нее глава Комиссии ЕС Жозе Мануэл Баррозу заявил, что поскольку каждая из восточноевропейских стран имеет несовпадающие проблемы, то совместный пакет спасения им не нужен. А председательствующий в ЕС чешский премьер Мирослав Тополанек посчитал, что проблемы бедствующих членов сообщества могут решаться по необходимости, «от случая к случаю». В итоге восточноевропейцы были отосланы к милости Европейского инвестиционного банка, Всемирного банка и Европейского банка реконструкции и развития, готовых выделить им в течение двух лет 24,5 млрд. евро.
Получается, что богатые страны и сам ЕС едва ли не устраняются от помощи восточноевропейским партнерам, перекладывая ее на упомянутые финансовые институты. Правда, на саммите обещано оградить их от последствий протекционистских мер, помочь сдерживанию роста госдолга и облегчить доступ к кредитам. Кроме того, в решениях саммита говорится о необходимости проверки использования уже предоставленной помощи. Министрам финансов поручено в случае необходимости оказывать поддержку попавшим в беду странам в опоре на «весь имеющийся инструментарий». Но все это звучит декларативно и не подкреплено ни конкретными обязательствами, ни расписанием по времени.
«Победа бундесканцлерин Ангелы Меркель и поражение венгерского премьера Ференца Дюрчаня», – подводит итог Spiegel. Но чем это обернется для дальнейшей ситуации в ЕС? Ведь бедным восточноевропейским родственникам указали на реальную ситуацию с равноправием в сообществе. От былого заигрывания с ними, когда это было необходимо и выгодно Старой Европе, не осталось следа.
А вот и оценки итогов саммита, данные его ведущими участниками. Жозе Мануэл Баррозу: «Это была очень хорошая встреча, во время которой я почувствовал дух солидарности и ответственности». Мирослав Тополанек: «Мы согласились в том, что нет ни одного случая протекционизма». Николя Саркози: «Если не спасать родной дом, то как тогда могут выжить фабрики за границей?» Ангела Меркель: «Саммит был сигналом к общности». Дональд Туск: «Нам нужно больше солидарности и ответственности для всей Европы». И наконец, ответ премьера Люксембурга Жан-Клода Юнкера на вопрос о том, улучшится ли координация в ЕС в ответ на кризис после чрезвычайного саммита: «Я думаю, нет».
