Какбыправославные

Получился лубочный кич.
Кадр из фильма «Царь»

В Каннах показали фильм Павла Лунгина «Царь». Ленту представили в программе «Особый взгляд». Березки, хоругви и герои-роботы вместе составили великолепный образец лубочного кича.

Новая картина знакомого Каннам российского режиссера Павла Лунгина рассказывает о конфликте царя Ивана Грозного (Петр Мамонов) и митрополита Филиппа (Олег Янковский). Филипп, настоятель Соловецкого монастыря, получив сан митрополита, встал в оппозицию к Грозному (если понятие «оппозиция» вообще применимо к той исторической ситуации). Он публично выступил с речью, обращенной к царю, предложил остановить кровь и покаяться. Через какое-то время Филипп отказался благословить Грозного, за что был заточен в темницу и вскоре задушен. Через 100 лет Филиппа канонизировали.

Казалось бы, лучшего материала для исторической драмы не придумаешь: две сильные личности, два несомненных лидера – государственный и духовный, два понимания добра, веры, православия – абсолютно полярные. Сделать это трагическое столкновение отправной точкой для художественного высказывания, прикинуть последствия власти без веры – сам Бог велел. Думалось, для этого и брались за историю.

Тема православия нынче в моде и в фаворе, а потому для художника небезопасная. Эта тонкая и нервная материя чувствительна к грубому вмешательству, она выскальзывает из рук, как только руки пытаются лепить из нее фигурки для увеселения умов.

Иван Грозный всегда интересовал художников – сильная личность, клинический садист и блистательный реформатор, сумевший объединить Русь. Утопив ее для начала в крови. Сейчас, когда в России слово «власть» обрело личностные черты, став, по сути, синонимом имени одного человека, личность Ивана Васильевича опять стала объектом интереса. Это нормально – художники, как правило, думают, что выбирают они, а на самом деле История выбирает для них.

Петр Мамонов очень старается в роли Грозного – глаза у него моментами загораются, мимика превосходная. Может, он бы смог и больше, однако никто не сказал ему, что, собственно, надо. Кукольный герой не требует игры на износ. Ходячее зло – не более чем схема. То же и митрополит – ходячую добродетель Олег Янковский, слава богу, сыграть в состоянии. А вместе они представляют собой картину довольно комичную – Бим и Бом, черный клоун и белый, добрый и злой. Немногочисленные персонажи либо делают сплошь подлости – как Скуратов или Басманов (Александр Домогаров), либо молятся и погибают за веру. Роботы, одетые в древнерусские одежды, двигаются в основном под стенами Суздальского кремля, а за их головами непременно торчат луковки церквей. Кроме кусочков стен и луковок, в фильме нет больше никаких намеков на то, что это вообще жилое пространство, страна, населенная людьми, детьми, собаками, которые живут в домах, на улицах, в конурах и т.д.

Словно бы дела нет до этой бытовухи – нам ведь о духовном надо. Поэтому роботы еще бесконечно поют церковные песнопения, ходят с хоругвями, читают псалмы, а митрополит Филипп еще и творит чудеса – дарит, например, слепому зрение. Ну и, конечно, березки, березки, березки. «Какбыправославие» озадачивает сусальностью. Художественная беспомощность заставляет усомниться во вкусе каннских отборщиков.