Константин Михайлов Первая достопримечательность Торжка, которая встречается путешествующим по дороге из Москвы, - гостиница Пожарского, увековеченная Пушкиным, который в ней жил, принимал гостей и ел знаменитые "пожарские" котлеты. "На досуге отобедай у Пожарского в Торжке, жареных котлет отведай (именно котлет!) и отправься налегке", - так напутствовал Александр Сергеевич своих друзей и нас, потомков. Потомки читали эти строки на мемориальной доске на стене гостиницы и надеялись, что когда-нибудь в клубе имени Парижской Коммуны, которым обернулась гостиница в советские времена, можно будет выполнить пушкинский завет. Теперь нет надежды - ни тебе котлет (в Торжке их в ресторане выдают, но пушкинские восторги после их поедания абсолютно непонятны, на несоответствие славы и условно-съедобной реальности путешественники жаловались уже в 1884 году), ни гостиницы Пожарского. В общем, хочешь котлетку - Пушкина почитай. Земля у нас, наверное, горит под ногами, а не торф┘
Гостиница Пожарского, двухэтажное здание классического стиля с симпатичными эркерами на флангах фасада, как утверждают местные жители, запылала одновременно с четырех сторон вечером 8 июля 2002 года. В седьмом часу сторож осматривал дом, и все было в полном порядке, а в половине восьмого он уже докладывал начальству о пожаре. Стихия, по иронии судьбы созвучная и с именем былого владельца, практически уничтожила памятник истории и архитектуры: уцелел первый каменный этаж, на котором чудом держится конструкция из покосившихся обгорелых бревен.
Пушкинисты и краеведы могут рассказывать теперь в прошедшем времени, как живал Александр Сергеевич в номере с эркером в левом крыле дома на втором этаже, как написал на стене четверостишие, долго сохранявшееся впоследствии на манер строк Бернса, начертанных им на стекле в каком-то шотландском трактире┘ И Наталью Николаевну Пушкин не забыл просветить, написав ей, что "толстая мадемуазель Пожарская" "варит славный квас и жарит славные котлеты". Дарья Евдокимовна Пожарская, дочь новоторжского ямщика Евдокима Пожарского, который, разбогатев, открыл в Торжке ресторацию и гостиницу для "чистой" публики, по легенде, то ли выведала секретный котлетный кулинарный рецепт у повара императора Александра I, то ли приняла его в качестве платы за ночлег у проезжего француза. Однажды пожарские котлеты так поразили проезжавшую через Торжок семью Николая I, что хозяйку гостиницы потом приглашали в Петербург готовить добавку.
В вестибюле гостиницы Пожарского лоточники торговали тогдашними сувенирами - расшитыми сапожками, башмачками, перчатками, кошельками, футлярами, ридикюлями и т.п. Пушкин купил здесь как-то два шитых золотом пояса с шелковыми кистями в подарок Вере Федоровне - жене своего друга Вяземского: "Скажи княгине, что она всю прелесть московскую за пояс заткнет, как наденет мои поясы". Из окон своего номера, возможно, подсмотрел Пушкин висевшую напротив вывеску "Евгений Онегин - портняжных и булочных дел мастер".
Да не одним пушкинским именем могла бы хвалиться книга постояльцев гостиницы, если бы таковая сохранилась. Жили в ней в разные времена Радищев и Гоголь, Салтыков-Щедрин и Белинский, Тургенев и Островский, Аксаков и Л.Толстой, композитор Р.Шуман. И конечно же, как писали в путеводителях советского времени, "это историческое здание памятно прежде всего тем, что здесь была провозглашена в 1917 году советская власть".
Здесь самое время внести ясность в некоторую историческую путаницу, которую, надо сказать, усугубляла мемориальная доска на гостинице. Согласно новейшим изысканиям новоторжского пушкиниста В.Ф. Кашковой, знаменитая гостиница пушкинского времени размещалась в старинном родовом доме Пожарских в Ямской слободе. Новое же импозантное здание гостиницы на Дворцовой площади было выстроено Д.Е. Пожарской по проекту присланного из Петербурга архитектора в 1840 году. Однако отблеск пушкинской славы так прочно и надолго озарил историко-культурный феномен по имени "гостиница Пожарского в Торжке", что в 1968 году здание было включено в число памятников "Пушкинского заказника Калининской области".
Советскую власть гостиница, перестав быть гостиницей, кое-как пережила, да ненадолго. Почему же сгорела накануне завершения реставрации, после которой в ней должен был открыться историко-бытовой музей? Версию о неосторожном обращении с огнем опровергает в местной печати начальник реставрационного участка # 2 Евгений Прохоров: "Свободного доступа на объект не было. Входная дверь была закрыта на замок┘ Раз в неделю осматривали объект и заделывали возникающие дырки┘ Гореть на первом этаже нечему: объект обесточен, стены каменные, полов нет┘ если допустить возможность возгорания на первом этаже, в любом случае выгорела бы только какая-то одна часть здания, а не все целиком". Горожане видели, что огонь охватил сразу все здание, и в городе ходят (а в газетах обсуждаются) упорные толки о поджоге. В советские годы пожары уничтожали без пяти минут отреставрированные памятники архитектуры достаточно часто, разом делая ненужной тщательную отчетность об израсходованных средствах и ценных строительных и отделочных материалах. К моменту пожара гостиница Пожарского (да простит нам читатель невольный горький каламбур) была отреставрирована почти полностью: согласно разъяснениям реставрационного начальника Прохорова, "практически были сделаны междуэтажные и чердачные перекрытия, а также стены второго этажа, готовились крыть крышу". Согласно выводам пожарного следствия, на реставрацию было израсходовано более трех миллионов рублей. Однако то, что как раз начальник реставрационного участка публично отвергает возможность случайного возгорания и не пытается "перевести стрелки" на детей, бомжей и алкоголиков, свидетельствует против "конспирологической" версии.
Официальное следствие еще не закончено, но и без него главный вывод ясен: утрачен очередной ценный памятник национальной истории и культуры. Только за последние четыре месяца это уже третий случай гибели памятников такого уровня в результате пожаров: в апреле 2002 г. сгорела деревянная церковь Иоанна Предтечи 1761-1766 гг. в селе Курашим Пермской области (неосторожное обращение церковного сторожа с огнем), в июле - деревянная Покровская церковь 1731 г. из села Старые Ключищи Нижегородской области (поджог; находилась на территории областного музея архитектуры и быта в черте Нижнего Новгорода).
