Станислав Иванов
Фото Reuters
Угроза наступления боевиков «Исламского государства Ирака и Леванта» (ИГИЛ) на Багдад и утрата контроля над третью территории страны вынудили правительство Ирака пойти на уступки Курдистанскому региону. В частности, наконец были достигнуты договоренности о порядке добычи и экспорта углеводородов Иракского Курдистана и находящихся ныне под контролем курдов месторождений мирового значения в районе Киркука, а также об участии Багдада в финансировании курдских военных формирований – бригад пешмерга. Центральные власти не возражали против прямых поставок иракским курдам вооружений и боевой техники из западных стран и помощи иностранных государств в подготовке курдских военных кадров. Большую заинтересованность в сглаживании нараставших в последнее время противоречий между Эрбилем и Багдадом проявили основные внешние партнеры иракского правительства - Вашингтон и Тегеран. Как ни парадоксально, США и Иран уже свыше 10 лет поддерживают иракское правительство, причем каждая из двух стран считает его проводником именно своих интересов в регионе.
В целом союз курдов с арабо-шиитским правящим большинством можно было бы приветствовать, если бы не одно «но». Дело в том, что проводившийся с 2003 года курс Багдада на ничем не прикрытую дискриминацию арабо-суннитского населения ничуть не изменился. Наиболее уродливые формы процесс политических чисток и «дебаасизации» Ирака приобрел в годы более чем восьмилетнего премьерства Нури аль-Малики. Под предлогом борьбы с функционерами партии «Баас» и сторонниками Саддама Хусейна правительство подвергло репрессиям сотни тысяч простых иракцев-суннитов, которые ранее находились на государственной или военной службе. Многие из них были казнены, брошены в тюрьмы, подверглись судебному преследованию, свыше миллиона иракцев бежали в Сирию и другие страны. Даже тем из них, кто пытался сотрудничать с новыми властями, например, вице-президенту страны, представителю арабов-суннитов Тарику аль-Хашими, который неоднократно заочно приговаривался к смертной казни, пришлось эмигрировать. Развязанная аль-Малики и его подручными охота на ведьм – целенаправленная кампания по отстранению от власти, нефтяных и денежных потоков арабов-суннитов – завершилась восстанием восьми суннитских провинций и практически добровольным присоединением их к ИГИЛ, или, как сейчас называется контролируемая этой группировкой территория, Исламскому халифату.
Созданная с помощью американских инструкторов и специалистов армия аль-Малики разбежалась при первых выстрелах, бросив боевую технику и вооружение на поле боя. Десятки миллиардов долларов, выделенных на нужды обороны, были потрачены напрасно, часть из них разворовали правительственные чиновники. Сегодня сопротивление боевикам ИГИЛ оказывают лишь курдские бригады пешмерга и ополченцы-шииты, в основном с легким вооружением.
Иракцы ожидали позитивных перемен во внутриполитическом курсе страны со сменой главы правительства уже летом с.г., но пока этого не произошло. Новый премьер-министр Ирака Хайдер аль-Абади оказался ближайшим соратником аль-Малики и вскоре после назначения не только согласился оставить бывшего премьера на высоком посту вице-президента, но и стал слепо копировать его ошибки, которые привели к распаду страны и которые смело можно отнести к разряду преступлений против своего народа. Вместо того чтобы реабилитировать невинно пострадавших арабов-суннитов и наладить диалог с вождями суннитских племен, их религиозными лидерами, попытаться привлечь к работе в центральных органах власти лояльных и влиятельных суннитов, аль-Абади в панике обратился к наспех сколоченной США военной коалиции и Ирану с просьбой бомбить позиции ИГИЛ.
Поскольку боевики-джихадисты довольно быстро приспособились к авианалетам, рассредоточились и интегрировались в районах компактного проживания суннитов, то удары ВВС коалиции сопровождаются гибелью местного гражданского населения и разрушением инфраструктуры суннитских провинций. Даже американские эксперты признают неэффективность таких действий, которые окончательно отталкивают миллионы суннитов от багдадских властей, и призывают к осуществлению наземной операции против ИГИЛ, но уже не силами вооруженных сил США и их западных и региональных союзников, а отрядами ополченцев из числа курдов и арабов-шиитов. Данный курс может привести к дальнейшему разжиганию этноконфессиональной войны в Ираке и регионе в целом. При этом курдам предлагают роль третьей силы, или передового отряда, в борьбе с исламистами.
Вашингтон мало заботят возможные потери курдов в живой силе и новые разрушения инфраструктуры страны. В этой ситуации для лидеров иракских курдов было бы оправданным и дальновидным максимально дистанцироваться от внутриарабского вооруженного конфликта, сосредоточить свои усилия на защите районов компактного проживания курдов, включая оказание военной и другой помощи наиболее пострадавшим от агрессии исламистов курдам-езидам в районе Синджара и своим сирийским собратьям близ приграничного с Турцией города Кобани. Президент страны Фуад Маасум (курд), другие курды в центральном правительстве и федеральном парламенте могли бы более активно выступить с инициативой организации мирных переговоров с лидерами арабов-суннитов, поставить вопрос о реабилитации всех невинно пострадавших от репрессий аль-Малики суннитов. Ведь становится все более очевидным, что только военными мерами проблемы безопасности в Ираке и сохранения государства как единого целого решить не удастся. Следование сектантской антисуннитской политике Багдада может втянуть иракских курдов в новую гражданскую войну, скомпрометировать курдских лидеров перед арабским населением и в будущем создать проблему в налаживании их отношений с соседними арабо-суннитскими провинциями.
Дарья Гармоненко 
