Живописные ковры

Женщины Фарижа. 2007.

В Институте востоковедения РАН открылась выставка ташкентского художника Медата Кагарова, уйгура по происхождению. Несмотря на камерность экспозиции – в скромном зале института выставлено около двух десятков работ, – событие это значительное. И потому что узбекская живопись, а тем более такого уровня (Кагаров – народный художник и академик Академии художеств Узбекистана), выставляется в избалованной искусством Москве не часто. И потому что сам мастер, к несчастью, скончался всего за несколько дней до открытия экспозиции.

Кагаров хорошо известен как график – он занимался литографией, линогравюрой, ксилографией. Живописью, а соответственно цветом, он увлекся сравнительно недавно – в конце 1990-х. Тогда-то и стали появляться те яркие, своеобразные полотна, которые сегодня можно видеть на выставке.

Разбирать их многоплановость – дело неблагодарное. Слишком много всего переплелось, смешалось в одном котле. Здесь и традиции русского авангарда, которых не может избежать, наверное, ни один крупный художник. В случае с Кагаровым очевидны аллюзии на влиятельнейшего в Средней Азии Александра Волкова. Здесь и плоскостность, и декоративность восточных ковров и шелков, сочность и аромат восточной культуры. Здесь и локальность формы и цвета, идущая явно из особенностей графических техник, которыми владел Кагаров. И конечно, таинственность, очарование символов восточной поэтики – Кагаров во многих своих произведениях опирался на литературную традицию, мифологическое творчество Востока. Индюки, звездочки ласточек в небе, птичьи клетки, ослики, красные пятнышки гранатов и арбузов – все эти вкусные, осязаемые детали и материальны, и символичны одновременно.

Сюда же загадочным образом вплетается иконописность образов, а значит, их архетипичность, существование вне реального времени и пространства. Это особенно заметно в центральной работе экспозиции «Восточной мадонне» (работа из серии «Четыре времени года»), почти бестелесной, легкой, какой-то мелодичной. Женских образов у Кагарова вообще много. Тонкие, загадочные, с темными черточками глаз и строгими профилями, облаченные в шумные восточные ткани, из которых лишь изредка показываются длинные изящные пальцы.

Четыре времени года. Лето. 1997. Иллюстрации из каталога выставки

Интересно рассматривать живописные работы Кагарова вблизи – их фактурность, хорошо выраженный мазок также создают определенную игру, ритм, напоминают тканые полотна. Как восточные ковры, в которые так приятно запустить руку. Заведующая отделением Кавказа и Средней Азии Музея Востока Екатерина Ермакова так отзывается о творчестве Кагарова: «Это необыкновенный художник. Он создал работы, с одной стороны, очень современные, а с другой - обращенные в мифологическое прошлое и показывающие связь цивилизаций древности».