Александр Самойлов Виктор Петелин. Жизнь Шолохова. Трагедия русского гения. - М.: Центрполиграф, 2002, 895 с.
Жанр биографии вышел из житийного жанра. Это известно. В биографии жизнь выдающегося человека рассматривается с позиции выявления черт, отличающих героя от нас. Это понятно. Таковые черты авторы биографий начинают искать в раннем детстве (обычно это задумчивость), в становлении личности (задумчивость порождает сомнение), в зрелости (безуспешные попытки изменить что-либо порождают мудрость). Это скучно.
Книга Петелина отвечает всем требованиям обычной биографии, в том числе и самому главному: она толстая. Однако толщина ее достигнута, увы, чисто механическим путем. Автор попросту соединил в одно свои работы о Шолохове разных лет. Сделать такой вывод позволяет не только соседство в книге плоской советской риторики с размышлениями о многомерности личности, но и буквальное совпадение абзацев текста в различных главах. Очевидно, выпуская книгу в свет, ее никто не удосужился прочитать целиком.
Шолохов в книге явлен как представитель русского/традиционного, противостоящего интернациональному/нигилистическому. В этом противостоянии Петелин дает Шолохову неслабого союзника - Сталина. Сталин у Петелина часто думает о разном, а Шолохов как бы стимулирует его мысли: "Он медленно выбил трубку, заложил новую горсть табака, пристально посмотрел на Шолохова, словно бы приглядываясь, выдержит ли тот мощь его высказанных мыслей, и снова неторопливо присел на стул". Вождь вышел даже интереснее писателя, потому что - непредсказуемее. Вот, например, одна из его "мощных" мыслей: "Есть темы святые для России и для русского народа┘ Поганить святыни мы не позволим, пока мы управляем государством┘" Многоточия тут авторские и свидетельствуют скорее всего о том, что автор немножко запутался. Знак равенства между родиной и государством заставляет его соединять литературу с законодательством, живое с механикой. Такой симбиоз ничего не может дать, кроме нового биоробота, воплощающего в жизнь некую тенденцию и замаскированного под противоречивую личность. Таков у Петелина Шолохов. Поэтому и о "трагедии" сказано как-то невнятно. Получается, что Шолохов не смог реализоваться полностью из-за обстоятельств окружающей действительности: власть, цензура, война┘ Но какая же это трагедия. Это - традиция.
