Ася Кравченко ≈ Программа «Rouge rouge cafе» выросла из задания, которое на первом курсе дал нам педагог Борис Павлович Рабей, большой любитель французского шансона. Мы увлеклись и сделали целый спектакль, который играем до сих пор. Уже два года. Возили спектакль во Францию. Программа далеко не исчерпала себя: ее можно играть и находить что-то новое и десять лет, и двадцать.
≈ Как вас принимали во Франции?
≈ Отлично. Хоть далеко не у всех из нас хорошее произношение. Зрители были непривычно взрослые: лет пятьдесят–шестьдесят. Но французы так радовались! Подпевали, хлопали. Когда я пела «Mon Dieu», никак не могла закончить номер ≈ не давали аплодисменты. Пожалуй, так хорошо, как во Франции, нас нигде не принимали.
≈ Может, наша публика просто не понимает, о чем вы поете? Не попробовать ли русский шансон?
≈ Русский шансон, если он и существует, совсем не то. Думаю, не так важно, все понимать. Мы поем Азнавура, Пиаф, Матье. Великолепный материал ≈ в нем есть драматургия. Мы ведь не просто поем, мы играем.
≈ Кто ваша публика?
≈ Творческая интеллигенция. Некоторым зрителям программа кажется набором красивых и смешных номеров. Но во французском шансоне есть и серьезное, и трагическое, некоторые песни исполняются «на разрыв аорты». Поэтому хочется, чтобы публика была думающая. Мы не очень любим выступать в кафе, в которых наше выступление отрывает людей от еды. Нет, конечно, мы не против того, чтобы зрители ели, и на наших студенческих спектаклях мы даже специально ставили столики для публики. Но все-таки есть разница между тем, когда человек приходит в кафе, и тем, когда человек приходит на спектакль в кафе. Хочется, чтобы публика шла именно на спектакль. Хотя театр ≈ традиционный театр ≈ нам, выпускникам эстрадного факультета, немножечко претит.
≈ То есть ваше кабаре ≈ своеобразная альтернатива театру?
≈ Безусловно. Мы работаем «по живому»: многие номера подразумевают взаимодействие со зрителем. Конечно, у нас есть программа. Но каждый раз ее надо менять, подстраивать под зрителя, который пришел именно сегодня.
У меня есть номер «Стриптиз». C ним я выступала также в проекте Николая Фоменко и выступаю сейчас в Кабаре.doc. Сначала я выгляжу как синий чулок: укутанная в пальто девочка в очках. А потом раздеваюсь до легкомысленного леопардового костюмчика. По ходу номера я выбираю кого-нибудь из зрителей и в конце увожу его из зала. Во всяком случае, пытаюсь увести, но мне не позволяют: выбегают две актрисы, и нас разлучают. Обычно я протестую, сопротивляюсь, а мой избранник чуть мне подыгрывает, потом разводит руками, мол, делать нечего, и возвращается на место. Недавно зритель, которого я выбрала, француз, кстати, когда его пытались вернуть на место, начал сопротивляться, драться, мол, отстаньте, я хочу быть с ней. Уже и музыка закончилась, а он все рвался и кричал: «Женщину, женщину!»
≈ Какова участь кабаре в России?
≈ Я знаю лишь одно успешное кабаре ≈ «Летучая мышь» Никиты Балиева. Наверное, эта ниша еще не заполнена и у кабаре еще все впереди.
Дарья Гармоненко 