Хвост: дома как на гастролях

– Алексей, наверняка своей собственной квартиры у вас здесь нет?

═

– У меня здесь практически собственная квартира – это квартира моей бывшей жены Алисы, с которой мы остались после многих лет развода в дружеских отношениях. Она замужем за другим человеком, но тем не менее считает, что ее дом – это мой дом.

═

– А в Питере?

═

– В Питере мне предложил квартиру Юра Шевчук, которая находится рядом с Московским вокзалом. Там у меня много друзей, так что я мог выбирать.

═

– Что вы сейчас думаете вообще о русском роке первой поры и о сегодняшнем состоянии тех людей, о Мамонове, о Шевчуке, об «АукцЫоне», с которым вы продолжаете сотрудничать?

═

– Я вам скажу, что впервые я с русским рок-н-роллом познакомился в Париже по-настоящему. Это было, наверное, начало 80-х годов.

═

– Это тот знаменитый концерт, организаторы которого так и не смогли обеспечить его проведение и который потом состоялся на улице?

═

– В том числе и это, да. Один авантюрист привез около 30 русских групп, которые должны были в «Зените» выступать. И бросил на произвол судьбы. Тогда я познакомился с Шевчуком, с Кинчевым и еще какими-то людьми. А до этого познакомился с тремя группами – со «Звуками Му», с Петей Мамоновым, с «АукцЫоном» и «Кино». Тогда я впервые услышал, что такое русский рок-н-ролл.

═

– И что вы подумали про них?

═

– Мне, честно говоря, все понравилось. Но больше всего мы как-то сразу подружились и стали общаться с «АукцЫоном». Они даже поселились у меня, спали, ночевали. Как-то сразу родилась идея какую-то совместную работу сделать. И в 1992 году нам это удалось осуществить. Они меня пригласили в Санкт-Петербург, в который уже тогда переименовали Ленинград. Я помнил, что я пошутил, когда уезжал: когда друзья спросили, вернусь ли я когда-нибудь в Россию снова, я сказал, что, если Ленинград переименуют в Санкт-Петербург, я вернусь. Так оно и получилось.

═

– И вы вернетесь сейчас уже? Или все-таки лучше любить родину издалека?

═

– Ни то и ни другое. Я всегда считал себя русским человеком, я, конечно, русским и остаюсь. Но дом мой, безусловно, в Париже. И третий раз в жизни менять всю жизнь заново – это довольно трудно, мне все-таки 63 года. Но приезжать, безусловно, в Россию я сейчас буду часто. У меня много проектов тут, связанных и с музыкальным творчеством, и с театральным. Конечно, я хотел бы здесь показать свои художественные работы. Кроме того, я еще и скульптор.

═

– Вы хотите показать коллажи или деревянные скульптуры?

═

– Деревянные скульптуры тоже, конечно.

═

– А если вы будете показывать, вы привезете то, что было сделано там, или думаете что-то здесь сделать?

═

– И то и другое. Я думаю, что у меня будет возможность здесь поработать, и, конечно, я привезу то, что наработано в Париже. У меня еще большая выставка в Нью-Йорке хранится, которую мне тоже хотелось бы оттуда забрать и привезти сюда.

═

– А где вы во Франции дерево берете? Понятно, что в России дерево на каждом шагу растет, пошел в лес, спилил – вот тебе уже заготовка для будущей скульптуры.

═

– Во Франции тоже дерева много. Я в основном подбираю просто дерево, использую обломки старой мебели, черт знает что вообще. А вот в Америке я использовал затонувшее дерево, потому что его выносит на побережье океана, и оно превращается иногда в очень удивительные какие-то куски, почти готовые скульптуры. Я их часто использую в своих вещах.

═

– Интересно, а что было написано в вашем письме президенту России?

═

– Я обратился с очень вежливой просьбой, объяснив свою ситуацию, что у меня были разногласия с советской властью, я был подданным Советского Союза, советским гражданином. Меня этого гражданства лишили в свое время, а теперь вот я хотел бы стать русским гражданином. Прошу вас, глубокоуважаемый Владимир Владимирович, помочь мне в получении гражданств. Передал письмо через друзей. Нашлись люди, которые передали и сделали так, чтобы письмо попало прямо ему в руки.

═

– И как быстро сработала канцелярия?

═

– Это довольно долго длилось, почти что год. Тем не менее все-таки это свершилось. Хотя несколько моих друзей и артистов, которые вернулись и живут здесь подолгу, имеют заграничные паспорта.

═

– Кажется, ваше возвращение хотя бы на время как-то взбаламутило русский рок.

═

– Мне говорят, что да, как-то поживее стало в России. Я не знаю, как на самом деле, потому что я не могу со стороны оценивать это, тем более что я никак не могу уследить за этим процессом.