Женский прорыв

Трудно предположить, что когда-нибудь Андрей Звягинцев снимет картину, успех которой хоть сколько-нибудь приблизится к успеху «Возвращения». Но это – не в порядке упрека и без тени сарказма. Просто столь феерически яркий звездный час, как правило, не повторяется. К тому же своим успехом Звягинцев и Ко обязаны не только исключительным художественным достоинствам «Возвращения», но и чудесному стечению обстоятельств, среди которых – и строптивость Мориса де Хадельна, тогдашнего директора Венецианского фестиваля, продекларировавшего собственную независимость от политической конъюнктуры, и невысокий уровень конкурса прошлогоднего фестиваля, и назревший интерес к забытому российскому кино... Но даже если Звягинцев больше не снимет ничего (а лучше бы он поступил именно так, чем, сняв следующий фильм, обманул всеобщие ожидания), его имя уже выбито крупными буквами в истории российского кино. Именно на «Возвращении» закончилась не только многолетняя спячка отечественного кинематографа (за прошедший сезон в России умудрились снять рекордное по сравнению с предыдущими годами количество, бесспорно, очень качественного кино), но и закономерное игнорирование нашей кинопродукции Западом.

Правда, ни Берлин, ни Канны нам взять не удалось, но на то есть свои причины, порой сугубо личного, субъективного характера. Например, в Берлине новое руководство привело нового отборщика российского кино, который, кажется, вообще с трудом представляет себе, что такое кино, не говоря уж о российском, и теперь каждый год в столице Германии нам приходится прятать глаза от коллег и невнятно оправдываться. В Каннах уже несколько лет директор фестиваля Жиль Жакоб питает не совсем объяснимую нежность к Александру Сокурову, не желая замечать других наших режиссеров. А вот Венеция, цитадель авторского, фестивального кино, теперь, кажется, готова раскрывать нам свои объятия регулярно. После двух «Золотых львов» за «Возвращение» (а до того – Гран-при очень конъюнктурному и весьма сомнительному, впрочем, как с художественной, так и с морально-идеологической точки зрения, «Дому дураков» Андрея Кончаловского) руководство Венецианского фестиваля вновь готово дать России шанс застолбиться на одном из самых престижных мировых киносмотров. В этом году в конкурс отобран фильм не очень известного российского режиссера Светланы Проскуриной «Удаленный доступ». Впрочем, Проскурина в кино в отличие от Звягинцева не новичок, ее фильмы «Случайный вальс» и «Отражение в зеркале» хоть и не засветились в прокате, но очень достойно прошли по приличным международным фестивалям. Конечно, трудно предположить, что и в этом году жюри, возглавляемое Джоном Бурманом, столь же благосклонно отнесется к восставшему из пепла российскому кино, однако плотина прорвалась – мы опять на виду.

То, что мы не просто на виду, а, можно сказать, под прицелом неожиданного интереса, свидетельствует и тот факт, что в Венеции в этом году специальный приз вручат Науму Клейману, директору многострадального Музея кино. Вряд ли, несмотря даже на очевидные заслуги Клеймана, спецприз нашел бы его, кабы не аховая ситуация с музеем, практически выброшенным на улицу.

Как у всякого директора всякого фестиваля, у Марко Мюллера тоже есть свои пристрастия, среди которых не последнее место занимает Кира Муратова. Правда, ее новая картина «Настройщик» идет вне конкурса, но Венецию всегда отличает очень высокий уровень параллельных программ, и пробраться в одну из них, пожалуй, не менее престижно, нежели в конкурс.

Помимо Проскуриной за «Золотого льва» будут сражаться такие монстры мирового кино, как Вим Вендерс, Франсуа Озон, Май Ли, Амос Гитай, Алехандро Аменабар. И, наконец, триптих «Эрос», созданный мощным трио с разных континентов, – Микеланджело Антониони, Стивеном Содербергом и Вонгом Кар-Ваем.