Музыкально-поэтическая чушь

Новый спектакль Театра имени Образцова «Бери шинель, пошли домой!..» посвящен «памяти наших отцов и старших братьев, памяти вечно молодых солдат и офицеров Советской армии, павших на фронтах Великой Отечественной». При этом память то и дело изменяет – вероятно, в первую очередь Андрею Денникову (в программке он назван автором литературно-музыкальной композиции и режиссером-постановщиком, а как режиссеру командовать Красной Армией, то есть выйти на сцену в роли Сталина он приказал самому себе), но следом за ним и всем остальным, причастным к премьере.

Итак, на афише этой новой «Бери шинели┘» в списке действующих лиц и исполнителей напечатано черным, как говорится, по белому: «Сталин Иосиф Виссарионович, Генеральный секретарь ЦК КПСС┘» В программке, правда, эта неточность исправлена, другая осталась: в перечне регалий и званий Сталин назван еще и «Верховным Главнокомандующим Вооруженными силами СССР». Для справки: до самого конца войны и даже после эти самые силы звались Красной Армией. А Гитлер назван «запанибрата» – «главой германского фашистского государства». И т.д. Полная абракадабра в следующих за списком действующих лиц и исполнителей «Кратких исторических сведениях┘». Сплошь и рядом эмоции: «Второй фронт был открыт лишь в июне 1944 г.», Черчилль назван «одним из лидеров антигитлеровской коалиции», а Рузвельт – нет, зато его «имя прочно ассоциируется с военными успехами союзников» и т.д. В истории Второй мировой войны – ни слова об атомных бомбардировках Японии. Про то, как Черчилль и Рузвельт подумывали о союзе с Германией – целый абзац, а про заключенный накануне войны пакт Молотова–Риббентропа нет упоминания┘

Таков и спектакль: спели – поговорили, стихи почитали – усатого Сталина показали. Поскольку Денников на Сталина совсем не похож, приходится этот недостаток компенсировать статуарной значительностью, скульптурной неповоротливостью, – будто не актер это, а памятник, один из тех, что снесли в бурную «оттепель». Характера нет, да к этому, кажется, и стремления не было. Скачут галопом по Европам. Да по Америкам. Внизу – война, а на выстроенном на сцене балконе – беседы лидеров: Сталина, Черчилля, Рузвельта. Чтоб не перепутали, кто есть кто (ни Черчилль, ни Рузвельт в спектакле на самих себя вообще не похожи), в ногах у каждого – соответствующий флаг. Когда надо «поддать» пафосной лирики (в другом случае – лирического пафоса) – из одной двери в другую, мимо сцены проходит девушка со свечкой.

Скидывая за сценой белый сталинский китель (с союзниками он всегда при параде), Денников облачается в офицерскую форму и поет песни военных лет. Как Хворостовский (или – как Образцова). В смысле – песни те же самые, и также – несколько красуясь (что, правда, в случае Денникова вызывает скорее улыбку). Офицер поет – девушка со свечкой идет. Баянист (он же – музыкальный руководитель спектакля Александр Канаев) играет. В такт не всегда попадает, то вперед забегает, то запаздывает, но так, наверное, и надо – он же фронтовой баянист, в паузах между боями играет, такая у него непростая роль. Время от времени кто-то танцует, тоже по-фронтовому небрежно (балетмейстер – Юлия Канаева). Наверное, кое-кто из образцовских актеров смог бы хорошо играть и в обычном драматическом спектакле, но, думается, для этих опытов лучше было бы выбрать другую сцену (и другого режиссера).

Нашлось место и для художественно-исторических открытий. В сцене, описывающей самые драматичные дни обороны Москвы, Сталин требует от Жукова каких-то недюжинных усилий. Разговор идет по телефону. Сталин настаивает. Жуков (Юрий Калинников) срывается в ответ: «Да пошел ты к е┘ей матери!» – и бросает трубку. В антракте только об этой матери и разговоры.

Ни одной куклы в округе! Сплошные детсадовские забавы: выходит артист, читает стихи Слуцкого «Лошади в океане», – высовывается сбоку лошадиная морда. Изредка, будто бы опоминаясь, выглянет кто-то с какой-нибудь куколкой, взмахнет ручкой-другой и – обратно, освобождая «кукольное» пространство для живых. Может быть, это такая мысль антивоенная?!

Справедливости ради: куклы, конечно, были. Даже замечательные. В программке это называется «уникальной театральной реконструкцией легендарного театрального номера из фронтовой программы ГАЦТК имени Образцова «Сон Гитлера». Что касается уникальности и реконструкции, – кажется, в труппе образцовского театра есть еще люди, которые смогут сказать, так это или нет. Но и сегодня он производит впечатление. Жаль, что играют его в самом начале спектакля. А дальше было то, что уже описано выше.