Среднеазиатский визит Владимира Путина можно назвать одним из самых успешных в его карьере. К очевидному огорчению США и Европы, российский президент добился того, что туркменский газ будет поступать к европейским потребителям через Казахстан и Россию. В течение ряда лет Европейский союз и США лоббировали прокладку газопровода по дну Каспийского моря в Азербайджан и Турцию. И вот нашему президенту удалось убедить Нурсултана Назарбаева и Гурбангулы Бердымухаммедова в том, что на данном этапе развития наших отношений именно путь через Россию является самым приемлемым для среднеазиатских партнеров.
Этот внешнеполитический и экономический успех России явился следствием, с одной стороны, явно возросшего авторитета нашей страны и ее руководства в азиатских странах бывшего Союза, а с другой – некоторого разочарования стран с развивающейся экономикой от более трудной, чем казалось, материализации выгод от сотрудничества со странами Запада.
С одной стороны, политические и деловые элиты среднеазиатских стран, сохраняя относительную независимость и от России, и от Запада, в последнее время стали прагматично понимать потенциальные и реальные выгоды доступа к весьма ликвидному и быстрорастущему российскому рынку. С другой стороны, аргументы Запада относительно необходимости вести газопроводы в обход России не отличаются убедительной логикой выгод именно для Казахстана и Туркменистана. Ведь интересы Запада, желающего снизить роль России в собственном энергобалансе, не имеют непосредственной корреляции с интересами Туркменистана и Казахстана.
Россия в 2006 году закупила в Туркменистане 42 млрд. кубометров газа по 100 долл. за 1000 кубометров. К 2012 году по новому газопроводу можно будет прокачивать еще 20 млрд.
Конечно, Западу невыгодно попадать в такую зависимость от России по поставляемым газу и нефти. Но он мало что делает, чтобы адекватно оценить и интересы России. Добиваясь доступа к российским месторождениям нефти и газа и к экспортной трубе, европейцы не проявляют ни малейшего интереса к расширению доступа России к своим газораспределительным сетям.
Толково и внятно объяснить, почему Запад не хочет видеть российских инвесторов в своих ключевых активах в звене, связанном с конечным потреблением газа, никто не может. Вместе с тем именно эти вопросы лежат в основе того, что Россия и Европа не могут договориться по Энергетической хартии. Нарастающая подозрительность Запада к приходу российского капитала в свою экономику носит политический подтекст. Создается впечатление, что, ставя барьеры российскому бизнесу, тесно сотрудничающему с президентом Путиным, Запад как бы наказывает последнего за откат его политики в области свободы и демократии.
Успех среднеазиатского визита Владимира Путина контрастнее оттенил проблемы российской внешней политики. Атмосфера нарастающего недоверия в отношениях с Западом в конечном счете может подорвать достижения на локальных рынках. Инструментарий регулирования собственных рынков, особенно в сфере антимонопольной политики, дает Западу немало возможностей для нивелирования полученных Россией преимуществ крупнейшего газового экспортера.
Противостояние, а еще хуже экономическая война – дело накладное. Надо проявить мудрость, отступить на шаг и начать новый диалог.
С позиции уважения взаимных интересов.
Татьяна Астафьева 
