Фото REUTERS
Литовские власти обратили внимание на слова депутата Госдумы РФ Евгения Федорова о возможной денонсации признания независимости республики. «Я бы назвал это угрозой, прямой угрозой Литве, и мы серьезно относимся ко всем этим угрозам, даже если человек не известен серьезностью в российских политических кругах», – заявил министр иностранных дел балтийского государства Габриэлюс Ландсбергис.
Федоров между тем не исключил денонсации аналогичных документов применительно к Эстонии, Латвии и Украине. По его мнению, все эти республики вышли из состава СССР в обход законодательных норм. Отзыв признания независимости, по мысли депутата, превратит страны Балтии и Украину в «спорные территории», следовательно, НАТО придется пересмотреть вопрос об их членстве в альянсе (а Украину и вовсе в него не принимать).
Еще не так давно такого рода высказывания можно было воспринимать как геополитический троллинг и не ждать последствий. Но в последние месяцы грань между троллингом и программными заявлениями стала стираться. Сложно, например, однозначно интерпретировать агрессивную тональность постов экс-президента РФ Дмитрия Медведева в Telegram: это его действительное частное мнение, какая-то словесно-политическая игра или отражение царящего наверху образа мысли? Пытается ли депутат поймать настроения наверху или проговаривается о том, что знает?
В том, что касается запретов, ограничений, наклеивания негативных ярлыков, выхода из соглашений и организаций, барьер возможного и представимого существенно сдвинулся. Конечно, признание независимости балтийских стран в числе прочего задавало – и по-прежнему задает – границы, в которых могут работать российская внешняя политика и дипломатия. Но и отношения с Украиной, какими бы сложными они ни были, до недавнего времени так или иначе вписывались в эти рамки. Сейчас говорить об этом не приходится. Сложилась ситуация, которую и в России, и в соседних с ней странах могут рассматривать как прецедент.
По медийной активности сложно оценить умонастроения власти. Как бы то ни было, есть основания думать, что многие ее представители, в том числе и самого высокого уровня, принимают в качестве реальной ту картину, которую рисуют СМИ: бессилие Запада, ограниченность его ресурсов, неэффективность санкций, скорая победа на всех направлениях. Контакты с европейскими странами и США – в стадии заморозки, нет ни внутренних, ни внешних сдерживающих механизмов. Поэтому у соседей России любые громкие высказывания не только депутатов, но и политологов, публицистов, телеведущих могут вызывать тревогу, восприниматься как обкатка мысли, публичное тестирование планов.
Депутат Евгений Федоров уловил тренд, который постепенно становится доминирующим. Речь идет о ревизии недавнего прошлого, включая принятые решения. Нет ничего утвержденного в постсоветское время, особенно в 90-е годы, что нельзя было бы пересмотреть. Если раньше – и на уровне политического популизма – это касалось пересмотра итогов приватизации, то сейчас это может коснуться и базовых гарантий прав и свобод, и социально-политического устройства, и деидеологизации общества, и отмены смертной казни, и принципов внешней политики. Ничто из этого в нынешнее сложное время уже не воспринимается как неприкасаемая ценность, как завоевание страны и ее граждан. Исправленная и дополненная в 2020 году Конституция в таком контексте еще может показаться очень либеральной.
Ревизионеры постсоветского мироустройства не могут не понимать (или по крайней мере должны понимать), что восстановить СССР, даже пересмотрев принятые решения, не удастся. Можно лишь усилить впечатление о непредсказуемости России, при этом никак, совершенно никак не способствуя ее безопасности.
Вячеслав Огрызко 
Дарья Гармоненко 