Шепот миртов и других

Игорь Померанцев. Радио "С". - М.: ЗАО МК-Периодика, 2002, 288 с.
Глеб Шульпяков. Персона Grappa. - М.: ЗАО МК-Периодика, 2002, 224 с.

"Экслибрис" уже писал о поэтической и прозаической сериях "МК-Периодики". Теперь поговорим об эссеистике - жанр чрезвычайно благодарный, если смотреть на литературу с прикладной точки зрения. Благодарный и для автора, и для читателя. Во-первых, потому, что "близкий к душе", лирический, почти как стихотворение в прозе. Во-вторых, потому, что хорошее, качественное эссе - явление всегда чуть интимное, чуть исповедальное, для имеющего глаза и любящего литературу оно - этакая мини-шарада, мемуарная загадка, в которой между строк можно читать и о реальной прошлой, и о тайной внутренней жизни автора. Ну и, наконец, - эссе на первый взгляд напоминает школьное сочинение, так что читатель после первых строк восклицает - да я тоже так могу, лучше даже! А потом это все затягивает: надо дочитать - вправду ли могу? Конечно, эссе - "шедевр" публициста, в том самом, средневековом, смысле: изделие, демонстрирующее авторский талант и профпригодность.

Журналист и поэт Глеб Шульпяков перемешал, готовя свой сборник, книжные экслибрисовские очерки и путевые заметки, насущное и сакральное, описания и воспоминания, Москву и дальние края. В его Стамбуле пахнет жареной рыбой, специями и древностью, в Лиссабоне - соленым атлантическим ветром, а ностальгическое повествование из жизни дворника-поэта в подвале на Никитской тихо перекликается с шульпяковской же поэмой "Грановского, 4". Автор приглашает нас не в Венецию или Прагу, а в почти осязаемый мир своих чувств, навеянных воздухом чужих городов. Каждое эссе - даже мрачноватая поэма о питерских безумцах или эпическая трагедия о неудавшемся контрабандном побеге в Париж - это история любви и признание в любви, сделанное шепотом; на читательский суд отдается не только несомненная способность узорчато складывать слова, но и завораживающая подлинность ощущений.

Эссе о чужих стихах Шульпяков пишет так, как может писать только такой же послушный служитель поэзии. Главное - не смысл, не ритм и не рифма, а некое витающее в воздухе почти неуловимое "имя чувства", которое, как любое имя, бывает всегда только одно, и его нельзя спутать ни с каким другим. Позовешь другим именем - и что-то очень важное ускользнет, не отозвавшись. Только чувствующий слово может назвать эссе о коллеге по цеху поэтической цитатой, в которую, как в виньетку или арабеску, вплетено имя: "Померанцев, миртов шепот..."

А вот и сам Померанцев - поэт, грустно-шутливый абсурдист, известный далеко за пределами "места, бывшего СССР", диссидент, многолетний сотрудник Радио "Свобода", интеллигентный и деликатный интервьюер наших с вами бывших же соотечественников. "По законам физики радиоголоса навсегда уходят в космос, и потому тот, кто хоть раз звучал в эфире, - бессмертен". Вот так, просто - бессмертен.

Вот так, просто пригласив в студию людей, которые ему интересны, и задавая им вопросы - о моде, о тюрьме, о донжуанстве или, к примеру, о голубях, - Померанцев каким-то образом зачаровывает своих собеседников, заставляя их раскрыться. Радиоинтервью - дирижирование множеством голосов. Чужую речь можно урезать, перелицевать, но нельзя добавить того, о чем собеседник умолчал, поэтому каждый голос - непреходящая и неподражаемая ценность. Интервьюер уходит на задний план, предоставляя свободу чужим голосам, но остается дирижером - почти безмолвным и в то же время главным действующим лицом.