Илья Бояшов. Кто не знает братца Кролика: Петербургская быль: Роман. – СПб.: Лимбус Пресс, Издательство К.Тублина, 2010. – 208 с.
Очень трудно писать о книге, которая понравилась. О непонравившемся говорить гораздо легче и даже как-то приятнее. Поэтому о романе Ильи Бояшова, лауреата премии «Национальный бестселлер», я скажу кратко.
«Кто не знает братца Кролика» – это не исторический роман, не фантасмагория, не антиутопия, не гротеск, как бывало у Бояшова раньше. Это петербургская быль. Быль, писавшаяся 11 лет, с 1998 по 2009-й.
Это искусно, тонко и нежно переданная аура 90-х: бывший школьный учитель, старый восторженный актер, «афганец» и бывший грузчик, альфонсо-бармен, мелкий банковский клерк, страдающий по замужней бухгалтерше, – персонажи, поднятые водоворотом постперестроечной истории, шатаются по барам, декламируют стихи, флиртуют с женщинами, впутываются в финансовые аферы. А всем этим оркестром дирижирует обаятельный бизнесмен братец Кролик, всякий раз обещающий непутевым своим друзьям золотые горы и всякий раз оставляющий их ни с чем, поманив бесплатным рестораном или облупленной сауной с девочками.
Маленький роман Бояшова – это веселая круговерть бессчетных попыток выжить, это много-много разговоров о высоком и прекрасном, это бесславная война в Чечне, глядящая из телевизионных экранов – там служит отец героя, генерал. Это «демократы» и «почвенники», попеременно собирающиеся в душном литературном подвальчике, пьющие и ревностно выспрашивающие друг у друга о новых вещах и публикациях, планирующие конференцию совместно с Обществом православных писателей, где будет колоритный, пьющий всегда троекратно отец Федор.
![]() Тоску по рухнувшему миру можно только запить. Винсент Ван Гог. Ночное кафе. 1888. Художественная галерея Йельского университета, Нью-Хэвен |
Это разговоры, разговоры с официантками, с унылыми милиционерами, с богемными художниками, с брутальными омоновцами, с упрямыми проститутками... Это калейдоскоп эпизодов, в которых очень ярко просвечивает время – «лихое» на языке теперешних обывателей – время карнавализации, перевертышей: драматические актеры грузят мороженых кур, учитель истории шкандыбает по Невскому под проливным дождем в мундире и ботфортах петровских времен, рядом с кучером и телегой. «А что еще остается делать? Заниматься, конечно, надо если не чисткой киверов, то хотя бы «Лукуллами», бойцовским клубом, вязанием макраме. Все мы себя чем-нибудь да развлекаем: главное – не думать о ядрах!» И только бы выстоять и не покинуть строя.
И хотя заканчивается роман довольно печально (актер умирает, главного героя увечат в подъезде алкоголики, и он лежит в больнице), ощущения грусти никакого нет. Трагедия времени распадается на мелкие трагикомедии. А братец Кролик, ускользающий оратор-бизнесмен, вызывает странную симпатию.
Где-то он сейчас?