Один фантаст другому стол подарил

Эренбург, Стругацкий, Снегов и другие адресаты Ивана Ефремова

Но знаменит Иван Ефремов прежеде всего «Туманностью Андромеды». Кадр из фильма «Туманность Андромеды». 1967

Переписка палеонтолога и писателя, которого все больше и больше воспринимают как философа, социолога и эзотерического мыслителя Ивана Ефремова была разделена издателями на три изящных тома – «Литература», «Жизнь», «Наука». Четкая читательская аудитория трехтомника в целом еще должна определиться. «Обычный» эрудированный читатель вряд ли будет интересоваться подробностями общения Ефремова с женой или западными учеными, но вот именно том «Литература» может заинтересовать наиболее широкие круги. Поклонникам «Лезвия бритвы», «Туманности Андромеды», «На краю Ойкумены» или «Часа Быка» может быть очень даже интересно, подобно изюму из булки, вытаскивать интересные подробности создания этих или иных произведений.

Переписка Ивана Антоновича
Ефремова. Литература /
Авт.-сост. Н.Н. Смирнов,
О.А. Еремина.– М.:
Престиж Бук, 2025. – 640 с.
(Ретро библиотека приключений
и научной фантастики Коллекция.
Собрание сочинений
И. Ефремова)

Между тем в некотором смысле совершенно обыденно усилиями небольшой группы энтузиастов на наших глазах совершается очень интересный процесс. В относительно недавнем прошлом причисление писателей к сонму классиков определялось фактом издания собрания сочинений. Ефремов удостоился собрания своих произведений лишь после кончины; Стругацкие, с которыми его неизбежно и постоянно сравнивают, незадолго до ухода из жизни Аркадия Натановича Стругацкого. Выход трехтомника переписки Ефремова завершает формирование основы собрания его художественных произведений.

Переписка со Стругацкими (преимущественно Аркадием, жившим в Москве) носит предельно личностный характер: например, 12 июня 1964 года Иван Антонович просил Аркадия Натановича перевести с японского языка инструкцию по использованию неких «лечебных браслетов». В предновогодних поздравлениях Аркадий Стругацкий и его супруга Елена Ильинична используют свои домашние прозвища Жираф и Крыса. Очень интересно читать переписку относительно повести «Улитка на склоне», когда в июле 1966 года Ефремов утешает Стругацкого, подвергшегося нападкам критиков, хотя и не скрывал скептического отношения к произведению. Зато в переписке с литературоведом Анатолием Бритиковым Ефремов, по-видимому, мог «отвести душу». Например, 4 августа 1966 года он именовал себя «больше ученым, чем писателем» и укорял «Улитку на склоне» за чрезмерную иносказательность, «предпочитая ясность позиции». 31 августа того же года Ефремов, используя выражение «надо бы всыпать», ругает эпопею Сергея Снегова «Люди как боги». Это выражение повторено в послании от 12 апреля 1968 года, где Стругацкие обвинялись в «дешевом прогрессизме, потакая вкусам совершенно определенной группы научных работников». Более того, их деятельность ставится в один контекст с работами Абрама Терца, «бунтующего без цели и смысла».

А еще Ефремов торопит Стругацкого забрать у него «большой письменной стол». А Илье Эренбургу Ефремов в качестве ознакомления со своим творчеством подарил книгу «Туманность Андромеды» и как президента Общества советско-французской дружбы попросил помочь достать «самый дешевый, самый краткий, пусть самый подержанный словарь французско-туарегский (так называемого языка тимошеков) с фонетикой». Вот так личное сосуществует с творческим.