Михаил Делягин ВОССТАНОВЛЕНИЕ страны после катастрофы августа 1998 года во многом шло за счет ускоренного роста экспорта и сдерживания импорта. Но в четвертом квартале 2000 года импорт впервые, хотя еще и ненамного, обогнал экспорт - рост составил соответственно 23,5 и 21,9%.
В первом квартале 2001 года разрыв в темпах роста превысил 2 раза (11,0 и 5,0%), а во втором - 4 раза: импорт увеличился на 28,9, а экспорт - лишь на 6,7%. При этом рост импорта и в апреле (27,5%), и в мае (32,1%), и в июне (27,3%) был рекордным для последних пяти лет.
Таким образом, тенденция опережающего роста экспорта, характерная для восстановления, переломлена и сменена тенденцией опережающего роста импорта, характерной для предкризисных периодов. При этом увеличение емкости внутреннего рынка, рост благосостояния народа и улучшение финансового положения предприятий перестают быть достаточными для возрождения экономики. Все большая доля спроса удовлетворяется за пределами страны, и общество все больше работает не на себя, а на своих зарубежных конкурентов.
Импорт устойчиво опережает экспорт не только из-за естественного затухания позитивного эффекта девальвации и ухудшения внешней конъюнктуры (которого еще не произошло). Экспорт тормозится, а импорт стимулируется ростом реального курса рубля, вызванного, с одной стороны, стабильным обменным курсом (догма "сильный рубль - сильная экономика", при всей ошибочности, неизлечимо въелась в сознание общества), с другой - ощутимой инфляцией. Последняя в 2001 году составит 18% - это в 1,5 раза выше обещанных правительством 12% и лишь ненамного ниже прошлогодних 20,2%.
Инфляция обусловлена не столько хозяйственной, сколько политической ситуацией - тем, что либеральные реформаторы вновь, как в 1996-1998 годах, подчинили экономическую политику государства крупному бизнесу. Этим они лишили себя возможности ограничивать злоупотребления как естественных, так и обычных монополий (ведь крупный бизнес - это монополии), важнейшим из которых как раз и является завышение цен.
Другой фактор, "разгоняющий" импорт, - незащищенность собственности. В современной политической ситуации она неустранима, так как облегчает крупному капиталу его экспансию. Недаром защищающие интересы крупного бизнеса либералы, на словах ратуя за незыблемость прав собственности, на практике не делают ничего для ее защиты - например, для декриминализации процедуры банкротства, являющейся законодательно закрепленным в России отрицанием права собственности как такового.
Побочное следствие незащищенности собственности - плохой инвестиционный климат, который до решения данной проблемы не поддается улучшению ни снижением инфляции и налогов, ни пропагандой и выталкивает из России заработанные ею деньги. Помимо прямого бегства капиталов, средства покидают Россию и более сложным путем - незащищенность собственности на средства производства выталкивает деньги из производства в потребление, в первую очередь потребление богатых, то есть потребление импорта.
Политическая обусловленность роста реального курса рубля (он увеличился на 15,2% в прошлом и на 8,8% - в январе-июле этого года) делает устойчивым и его следствие - сокращение положительного сальдо внешней торговли.
Если в первом квартале 2001 года оно составляло 14,6 млрд. долл. и все еще было на 1,4% выше прошлогоднего (14,4 млрд. долл.), то во втором квартале, сократившись до 13,3 млрд. долл., оно уже отставало от уровня второго квартала 2000 года (14,6 млрд. долл.) на 8,9%. В дальнейшем это отставание усилится: в 2000 году сальдо внешней торговли росло от квартала к кварталу (достигнув 15,6 млрд. долл. в третьем и рекордных 16,1 млрд. долл. - в четвертом квартале), а в 2001 году будет в целом сокращаться.
По официальному прогнозу Минэкономразвития, положительное сальдо внешней торговли снизится с 60,7 млрд. долл. в 2000 году до 50,8 в 2001-м и 39,4 млрд. долл. в 2002 году, то есть на 35% за 2 года. Понятно, что это окажет самое пагубное воздействие на среднесрочную стабильность не только валютного рынка, но и всей финансовой системы России.
Таким образом, подчинение экономической политики правительства интересам не политически бесправного населения, а крупного бизнеса (являющегося локомотивом развития страны, но органически неспособного подменить собой государство) ведет к сокращению притока валюты в страну при по крайней мере неизменном уровне оттока капитала.
Проект бюджета-2002, предусматривающий направление всех дополнительных доходов только на внешние выплаты, устанавливает другой приоритет либерал-реформаторов - защиту интересов внешних кредиторов, пусть даже вопреки очевидным интересам российской экономики. Принципиальный отказ правительства даже от попыток реструктуризации действительно непосильных внешних выплат (для которых даже сверхоптимистичному проекту бюджета-2002 не хватает как минимум 3 млрд. долл.) обрекает Россию на увеличение оттока валюты.
Замедление притока валюты при росте ее оттока уже до конца 2004 года сделает неизбежной разрушительную девальвацию. При инерционном развитии Россия войдет в зону валютного риска в начале 2003 года, при форсировании самоубийственных реформ и особенно либерализации валютного регулирования (подготовленный под руководством Грефа законопроект предусматривает практически свободный вывод из страны практически любых сумм) - уже в августе 2002 года.
Печально, что для спасения от девальвации и перевода экономического роста в устойчивый режим нужно не более и не менее, как изменение сложившейся политической системы и превращение государства в структуру, ответственную перед всеми гражданами, а не только перед группой крупных бизнесменов.
Дарья Гармоненко 
