О юности

Юность кончается, как только впервые подумаешь о деньгах в контексте любви.
Фото Бориса Бабанова (НГ-фото)

В юности мне было интересно все, абсолютно все, кроме денег. Каким-то образом на жизнь хватало стипендии и того, что высылали родители. А поскольку материальные потребности в нашей семье воспитывались по формуле «У меня есть все, что мне надо, а надо мне то, что уже есть», то ни одна потребность из мира вещей не родилась во мне раньше, чем появилась исчерпывающая возможность ее удовлетворить. Кстати, так продолжается до сих пор, что можно отнести к числу главных составляющих моей счастливой жизни. Так вот, юность настигла меня в Москве, 16-летним студентом Университета Патриса Лумумбы, изучавшим математику, экономику и английский язык. Я еще играл за сборную университета в футбол, не пил, не курил и занимался интернациональной работой. Мама показала, как надо стирать и гладить «сорочки», так она называла рубахи с длинным рукавом. Главное – не заглаживать воротник и манжеты, для чего носиком утюга надо вести от уголка. Тогда не образуется складка. Папа научил мелко резать картошку и жарить ее до поджаристой «загорелой» корочки. Еще мне объяснили, что на свидание надо ходить с цветами. Хотя бы с одной розой. Я был хорошим сыном и легко следовал наставлениям родителей, получая огромное удовольствие от того, каким ладным я оказался пареньком в огромной Москве: сытым, выглаженным и с цветком в руке.

Столица поразила меня невероятным выбором развлечений: от турнира шахматистов в Клубе железнодорожников до «Спартака» в Большом, от девчонок-филологов до старых фильмов на английском в «Иллюзионе». Я скакал по Москве, крутил романы со студентками разных московских вузов, на ужин брал 6-процентное молоко в треугольном пакете за 25 копеек, городскую булку за 7 копеек и 200 граммов докторской колбасы на 44 копейки. Этот ужин на 76 копеек был самым любимым. Таким был фаст-фуд в моей студенческой юности.

Тому, кого научили мелко резать картошку и жарить ее до поджаристой «загорелой» корочки, очень повезло. Фото Алексея Калужских (НГ-фото)

Девчонки, с которыми я дружил, были все как на подбор или переводчицы, или филологи, сдавали в сессию предметы по русской и зарубежной литературе. Психовали, что не успевают прочитать весь список обязательных авторов и что непременно завалят экзамен. Я выманивал их на свидание тем, что обещал во время встречи пересказать роман того или иного писателя, на которого у них не хватало времени, для чего всю ночь накануне читал взятые в библиотеке книги «из списка». Развлечения моей юности совсем не требовали денег, были, как теперь принято говорить, малобюджетными.

Тогда очень модным было говорить о «потоке сознания», и был распространенным вопрос с пристрастием: «А вы читали Кафку и Джойса?» Потом к ним добавился Пруст. Как только девчонки получали утвердительный ответ, они успокаивались, словно я принес им «окончательную бумагу». Интеллектуальная требовательность на этом заканчивалась. И начинались радости юности┘

А потом появилась одна зеленоглазая из Иняза и дала «Мерзкую плоть» Ивлина Во. Лучше про любовь никто не написал. Мне страшно нравились диалоги героев, Нины и Адама.

Малобюджетное свидание – одно из лучших развлечений юности. Фото Алексея Калужских (НГ-фото)

Она предложила: «Давай поженимся». – «Но мы будем очень бедны». – «Не беднее, чем сейчас┘ По-моему это будет божественно┘ И будем изо всех сил экономить. Майлз говорил, он обнаружил одно место около Тотнем-Корт-роуд, там устрицы стоят три с половиной шиллинга дюжина».

Адам поехал к Нининому отцу, отставному полковнику Блаунту, и попросил 1000 фунтов взаймы. Тот выписал чек. Адам сиял от счастья, прыгал от радости, показывая чек Нине. Эту ночь они впервые провели вместе. На следующий день Нина сказала, что папа, наверное, пошутил, подписав чек «Чарли Чаплин». «Когда ты заметила подпись, Нина?» – «Сразу же, как ты показал мне чек┘»

Адам позвонил Нине. Она спросила: «Денег у тебя нет?» – «Нет». – «И мы сегодня не поженимся?» – «Нет». – «Понятно». – «Что?» – «Я говорю – понятно». – «Это все?» – «Да, Адам, все».

Позже Нина позвонила Адаму. «Милый, это ты? Мне надо сказать тебе что-то ужасное». – «Да?» – «Ты страшно рассердишься». – «Ну?» – «Я выхожу замуж».

Закрыв книгу, я впервые подумал о деньгах в контексте любви. Вероятно, тогда и закончилась моя юность.