Ярмарка невест

Все мужчины – такие шельмецы! А женщинам серьезные отношения подавай.
П.А.Федотов. Сватовство майора. 1848. ГТГ

Замуж надо выходить в Москве. Ну если и не в Москве, то хотя бы не дальше Мытищ. За Мытищами – уже дикая степь. Провинция. Бывший некогда закрытый от постороннего взгляда академгородок. Резервация атомщиков, ядерщиков и прочих дармоедов. Теперь на его руинах какой-нибудь торговый центр, боулинг-шмоулинг, и вся недолга. И переквалифицировавшиеся из эмэнэсов в бомжи старательно изображают из себя средний класс. А торгаши и риелторы распродают все, что еще не украдено до них. На выцветший афише подмигивает подбитым глазом Кай Метов. В кафе потчуют эспрессо, отдаленно напоминающим какао с чаем. За соседним столиком братва зависает конкретно и надолго!

Какая вообще любовь может быть за Мытищами?

Только к родине. К ее бескрайним полям, лесам и болотам. Но женихов там – как не бывало. Хотя, как говорится: кому и кобыла невеста. Куда честной девушке без комплексов и предрассудков податься? Разве что превратиться в лягушку и ждать, когда в тебя попадет стрела Ивана Царевича. И то при условии, что после всего из этого дурака может выйти хотя бы менеджер среднего звена. Или браток. А ежели девушка читала Чехова и не хочет, как все, ходить всю жизнь с коляской от улицы какого-нибудь Амет-Хан Султана до площади Гоголя? А что, ежели ей ничто человеческое не чуждо и она метит в дамки?

Нет! Замуж надо выходить только в Москве. Можно, конечно, и в Мытищах. Но лучше все же в Москве.

В Мытищах – кустодиевские красавицы. Пироги, ватрушки, чай из самовара. И все бы ничего. Но сердце-то все равно ноет: не Москва. Не то. И вроде такое же китайское dolce gabbana на рынке, а все одно не то: все какое-то мятое. Тут dolce gabbana, а в Москве – секонд-хенд.

Нет, в Мытищах – решительно нельзя. Мытищи – не comme il faut. Эспрессо. Какао с чаем. Даже закисшие в провинции три чеховские сестры рвались в Москву. Не в Тверь, Кострому или Иваново, а именно в Москву. В Иваново-то и при советской власти делать было нечего. А сейчас и подавно.

Помните: Иваново – город невест? Иваново уже давно по причине скоропостижной смерти, постигшей отечественную легкую промышленность, не та ярмарка невест, о которой слагали песни:

О любви я твержу тебе заново,
Но когда мне твердить надоест,
Так и знай, я уеду в Иваново,
А Иваново – город невест!

Однако какого приличного мужичонку можно встретить в провинции, где нету работы?

Разве что шабашника в трениках и с золотой фиксой, из солнечного Краснодара, человека сезонного, перекати-поле? Шабашник – он ведь все одно что морячок. Сегодня здесь, а завтра там. Ну еще бывают командировочные. Загадочные люди неопределенного возраста в светло-кремовых штиблетах, отставные офицеры. С дипломатами из кожзама, аккуратными усиками и дежурным набором развлечений: баня, пиво, девочки.

Знамо дело, мужчина – шельмец. Ему только волю дай┘ А порядочная девушка рассчитывает на серьезные отношения. И на очередном сайте знакомств выбирает графу «семейные отношения», стыдливо косясь туда, где секс. Крекс, фекс, секс! Волшебная страна грез! Нет, кто же спорит, можно, конечно, и баню с пивом, но только после ЗАГСа, а никак не до. А то будешь потом матерью-одиночкой.

Весь остальной контингент в провинции от бандитов до владельцев свечного завода уже распределен вперед до седьмого колена. Все подступы к женихам такого рода простреливаются. Причем не только ревнивыми взглядами.

Девушки-провинциалки, бывшие телятницы или ткачихи – не наивные овцы, хотя и не без этого. И они знают, а если и не знают, то чуют, что центр матримониальной пассионарности переместился в столицу. Именно здесь есть где развернуться провинциальной душе, привыкшей к приволью. Именно в Москве неустанно день и ночь работают, не покладая рук, всяческие службы знакомств, Петр Листерман, свахи, сглаз, порча, приворот-отворот и прочий укроп-петрушка.

И вот приезжает девушка из провинции с хорошими и светлыми намерениями выйти замуж за москвича. Желательно с квартирой, машиной, дачей и солидным достатком. Но куда ей податься? Кто даст ответ? А вот кто. Те порядочные девушки из провинции, которые вернулись домой ни с чем, охотницы за мужскими черепами и скальпами. Или вчерашние провинциалки – сегодняшние москвички, которые ухватили птицу счастья за хвост. Помесь того самого красавца, которого по телевизору показывают в «Пусть говорят», с Хо Ши Мином из Бирюлево-Восточное. Он и есть нынче – коренной москвич. Все другие вымерли, как мамонты, или спились в своих Бескудниково или Строгино.

Опытные девушки скажут: дура, не знакомься на улице! На улице маньяки, бармалеи, злые разводилы. В конце концов птичий грипп. Но где искать принца на белом коне? В ночных клубах тусуется такая же жадная на удовольствия публика со всех краев бывшего Союза. Рублевку обл

Что делать девушке в провинции? Сидеть и ждать Ивана Царевича? В.М.Васнецов. Аленушка. 1881. ГТГ

И вот живет себе девушка из Вятки или Ступино в общежитии Литинститута. Учится на литработника. А по вечерам, когда над ресторанами вечерний воздух дик и глух, она, солнечная и романтичная, выходит на Тверскую. Бизнес-проект по выходу замуж за олигарха разработан в общаге с помощью боевых подруг. Где еще им, богатым и великодушным Грэям, пастись и, тревожно вглядываясь вдаль, искать свою Ассоль, как не на Тверской?

Словом, Ассоль, солнечная и грустная, ходит по Тверской. Ходит год, ходит два, ходит пять лет. Но счастье – вещь капризная. И тогда с горя она выходит замуж за Петьку Иванова, который тоже из Вятки. И который тоже думал, что, приехав в Москву, он вытянул счастливый билет. А вместо этого нашел девушку своей мечты. Из Вятки!

Вот и сказке конец! А вы говорите: «В Москву, в Москву, в Москву!» Да – тьфу на нее. И – до свидания, солнечно-грустная Ассоль!