Привет с планеты Анти-раф

Идешь по улице – и вдруг встречаешь такую красоту!

Каждый раз, абсолютно каждый раз, когда я еду сюда, напросившись в гости к друзьям, первые пару часов я тяну с собой московский шлейф напускной деловитости, вот это вот наше традиционное: «Давайте попробуем найтись в середине месяца, я вроде должен быть посвободнее», «Опять нет миндального рафа?» и проч. Тащу с собой рюкзак суперважных дел и календарь, наполненный точками напоминалок. 

В Москве мы вообще все такие занятые, вы замечали? Мы устаем даже не от работы, а от бесконечного информационного и эмоционального потока, который зачем-то подключаем к себе, уже не понимая, мы питаемся от него или же, наоборот, расходуем себя, позволяя питаться ему нашей энергией и нашими эмоциями.

 Мстёра – это какая-то концентрированная правда. Объясню на простом примере. Свои модные замшевые кроссовки за четыре дня я надел дважды – один раз на три минуты, чтобы дойти от дома Дениса до дома Данилы, и еще – на час, когда ходил в музей. Все остальное время мои московские шмотки провели в прихожей. Потому что камуфляжный костюм для поездки в лес гораздо эффективнее. А еще потому, что именно сапоги – идеальная обувь за пределами МКАД.

И потому что, когда я захожу здесь в продуктовый магазин, который держит Галя, – здесь все простое. Здесь есть сыр, и у сыра предельно честные категории. Вкусный или невкусный. У Гали бессмысленно спрашивать про камамбер. Потому что ты сейчас находишься на другой планете. 

Помните эти рассказы астрономов, которые на основании анализа физических данных прогнозируют, какая гравитация на спутнике в сотнях миллионов световых лет от нас и сколько там длятся сутки? Так вот, во Мстёре точно так же – здесь словно действуют иные физические законы. Все наше наносное и фальшивое сразу становится очевидно ненужным и выпукло нелепым.

Поэзия рыбной ловли в тихое летнее утро.

Здесь другая звуковая палитра. Мурлычащие коты, равномерно разложенные на тканых полосатых ковриках. Здесь я проснулся «с первыми петухами», а на коротком эпизоде охоты на вальдшнепа впервые в своей жизни понял, что означает выражение «весь обратился в слух». 

Здесь никуда не торопятся. За четыре дня я ни разу не слышал выражения «быстренько» или любую другую форму, отвечающую за стремительное перемещение в пространстве. Держу пари, знаменитых спринтеров среди местных не найти. И это не показатель лености, ни в коем случае. Просто тут иначе течет время. На той далекой планете, где сутки длятся год – там жители никуда не торопятся. Им просто некуда бежать. 

Пусть наши телеграм-каналы строчат свои новости одна тревожнее другой – Мстёра, прививающая саженцы и готовящаяся отражать нашествие колорадских жуков, даже не заметит крашеных ряженых, бесконечно путающих двери. Здесь мыслят другими категориями и здороваются на улице, потому что идущий навстречу человек не мог попасть на эту тропку просто так. Чужих здесь не бывает, значит, ты чей-то родственник или друг, спешащий в лес послушать, как просыпается природа. 

Вот кабаны мордами ямок нарыли, вот согнутые сильным дождем, совершенно космического вида дуги берез… Мы на планете Анти-раф. Тут существует понятие «свойское» – что значит выращенное здесь же, на своем или соседском участке. Или добытое в лесу. Или выловленное в реке. Что-то безумно вкусное, искреннее, настоящее. Словно из эры нашего ушедшего детства каким-то волшебным образом телепортированное. 

Нам, городским пижонам, неведома поэтика разговоров на мосту через речку, когда ты просишь у незнакомого рыбака червей, потому что подлещик на хлебную корку не клюет. Май – несомненно лучшее время года на нашей планете Россия, и Мстёра в полной мере подтверждает этот тезис. Каждый день цветовая картина меняется, и еще вчера ажурно-голые кроны деревьев покрываются мельчайшими точками свежей листвы, расширяя палитру всеми оттенками зеленого. Этот нежнейший, робкий, как месячный щеночек, зеленый цвет, делающий первые шаги в этот незнакомый мир, – настоящий гимн жизни. 

Согнутые сильным дождем космического вида дуги берез. Фото автора

Этот мир соткан из других вкусов и запахов. В жизни этих людей важна природа. И природа для них – это не дождь за окном, приводящий к пробкам на дорогах. Это разлив рек, это цветущие груши в саду, те, что папа и мама посадили в год свадьбы. 

Чтобы жизнь продолжалась, этому миру нужны дожди и снег, дарующие влагу. Пытаясь поддержать беседу и совершая побег от образа городского утырка, неспособного отличить кулика от трясогузки, я назвал влагу жидкостью. Произнес что-то типа: «Земля сухая – маловато жидкости». Помните эти сцены из вестернов, когда в салун заходит чужак и к нему поворачиваются двенадцать небритых подбородков? Приблизительно такая матерная тишина воцарилась за столом, когда прозвучала моя вымученная, словно рожденная воображением телесценариста, фраза. 

Здесь все правда очень просто. Без каких-то излишних усложнений. Например, зашли в местный музей, где потихоньку меняется экспозиция, меняются витрины и свет. Если бы появился туристический поток, думаю, изменения происходили бы активнее. Так вот, нас встретил смотритель-гид-организатор (одним словом, специалист широкого профиля) в домашних тапочках. Не дома у себя на кухне, а в музейных залах. И это тоже примета простоты, о которой мы, в нашем рафном мире, забываем. Мы в столице и в магазин за хлебом одеваемся так, словно за углом «Пятерочки» с этим самым батоном в руках нам придется ступить на красную дорожку Каннского кинофестиваля. 

И я пишу про эти тапочки в музее не для того, чтобы посмеяться над стилем местных – отнюдь! Наоборот, я же и начал этот текст с зарисовки о судьбе своих кроссовок, которым просто нечего делать на улицах Мстёры. Здесь, на тропинках этого удивительного места, чем проще – тем лучше. Тетя Галя, дай мне самый вкусный пряник! Я буду идти сквозь березовую рощу и смотреть, как танцуют ее белые кроны с черными черточками нашего национального кода. Точка-тире-точка-тире. 

...Вот уже и лето пришло в нашу страну. Все будет хорошо. Это точно, я узнавал.