Немцы веселилсь и мстили

	9 ноября 1989 года берлинцы беспрепятственно проходили через стену. Фото из журнала "Германия"

В СТОЛИЦЕ Германии Берлине - знаковые дни. Здесь широко отмечают десятилетие исторического события - крушения Берлинской стены. Фактически оставаясь еще некоторое время на месте в виде сотен километров забора из бетона и колючей проволоки, Стена утратила свое былое значение вечером 9 ноября 1989 года. В этот день власти ГДР оказались вынужденными открыть пограничные переходы для свободного посещения своими гражданами западной части города - вообще другого германского государства.

По этому случаю в Берлине вчера прошли разнообразные мероприятия, дискуссии, богослужения, открытие мемориалов, концерты. У Бранденбургских ворот вечером - стотысячная масса людей, народное гулянье, большой концерт.

А рядом, в рейхстаге, где ныне работает германский бундестаг, днем состоялось торжественное заседание с участием правительства, парламентариев, гостей. Оно было центральным политическим актом, посвященным памятным ноябрьским событиям десятилетней давности.

Речи с официальной трибуны носили, понятным образом, юбилейный характер. Говорилось о значении прорыва Стены, которое предваряло и открывало путь к германскому объединению, о ценностях свободы и демократии, о силе духа восточных немцев, совершивших мирную революцию. Не забыли, естественно, и об актерах театра европейской и мировой политики того переломного года. Главные из них приехали в Берлин, выступили вчера в рейхстаге под теплые аплодисменты присутствовавших, придав особый характер юбилейному заседанию. Это были бывшие генеральный секретарь ЦК КПСС и президент СССР Михаил Горбачев, федеральный канцлер ФРГ Гельмут Коль и президент США Джордж Буш. Каждый из них по-своему вошел в историю - в том числе и прямой причастностью к определению судеб немцев на рубеже восьмидесятых-девяностых годов. Правда, непосредственное отношение к конкретному юбилею имеет в большей степени, пожалуй, Михаил Горбачев. Перестройка стимулировала желание перемен среди населения ГДР, а отданный Горбачевым приказ Группе советских войск в Германии (ГСВГ) оставаться в казармах предотвратил в те ноябрьские дни возможный силовой вариант развития событий и тем самым дал возможность массовому движению восточных немцев добиться сокрушения Стены. Это уж потом Гельмут Коль стал "отцом германского единства", а Джордж Буш в отличие от ряда других деятелей обеспечил ему поддержку Запада. Михаил Горбачев получил из рук президента ФРГ Йоганнеса Рау "Большой Крест" - высшую степень немецкого ордена "За заслуги", которым награждаются главы государства, а Джорджу Бушу присвоено звание почетного гражданина Берлина. Сейчас пик политической карьеры трех деятелей позади, но их встреча здесь и в таком составе (впервые!) сама по себе стала примечательным событием, "изюминкой" этих праздничных дней.

Всеобщее признание исторического значения ноябрьских событий 1989 года не означает их однозначного восприятия в Германии, особенно среди нового поколения. Например, очень непросто прошло на днях общение Ганса-Дитриха Геншера и Вольфганга Шойбле с молодежью в здании палаты депутатов Берлина. Первый был десять лет назад министром иностранных дел ФРГ, а другой, ныне председатель ХДС и лидер демохристианской фракции в бундестаге, вел от лица Бонна в качестве министра внутренних дел германо-германские переговоры о воссоединении. Участники дискуссии едва не вывели из себя этих политиков вопросами о том, не был ли продиктован "поворот" в ГДР не столько стремлением к единству, сколько жаждой потребительства, замены "Трабанта" на "Гольф", "нельзя ли было объединить Германию без того, чтобы включать ГДР в НАТО"? Ответы Геншера и Шойбле "не удовлетворили многих молодых слушателей, - повествует в репортаже о встрече газета "Тагесшпигель". - Они снова и снова спрашивали, почему надо было так спешить с единством? Куда подевались социалистические идеалы? И они сомневались, что поворот в ГДР можно объяснить только стремлением ее граждан к свободе". Подобные вопросы и мнения говорят о том, что еще имеется дефицит взвешенной и объективной оценки того исторического времени и процессов.

Итак, Берлин вступает в свое второе десятилетие "без Стены". Город похорошел, а в начале нового тысячелетия, когда закончится его гигантская реконструкция, станет еще привлекательней. Но можно ли будет сказать это о Европе и мире?

Находясь в Берлине, Михаил Горбачев заметил в одном из своих многих выступлений этих дней, что падение Берлинской стены "хотя и важный, но все-таки лишь один из эпизодов в цепи событий того времени. Он стал возможен потому, что руководящим государственным деятелям Востока и Запада удалось достичь соглашения о разоружении, и потому, что мы оказались в состоянии покончить с холодной войной. Сейчас, десять лет спустя, мы, однако, видим, что мир выглядит не так, как мы надеялись. Европа хотя и не разделена в прежнем смысле слова, но и объединенной ее тоже никак не назовешь. Помимо того возникают новые линии раздела, и иногда нельзя избавиться от впечатления, что это делается намеренно.