Михаил Сидлин Нынешний год стал поворотным. Произошли три события, которые всерьез изменили художественный ландшафт. Во-первых, открыл свои двери новый Государственный центр современного искусства на Зоологической (см. об этом подробнее в «НГ» от 27.10.04). Во-вторых, появилась новая Галерея актуального искусства на Остоженке. В-третьих, новый зал на Мытной открыла галерея Стелла.
Антикварный бум
Антикварный бум налицо. Цены на русскую живопись XIX века уже достигли разумного предела и перешли его. Теперь в оборот пошли вытащенные из пыльных мешков международных дилеров русские художники парижской школы первой половины XX века. Теперь советских соцреалистов третьего звена, извлеченных из провинциальной тьмы, оценивают так, как пять лет назад ценили второстепенных художников XIX века. Русский антикварный рынок перенасыщен деньгами. Не хватает произведений.
Пошел рост цен на русское искусство шестидесятых и семидесятых годов XX века. Краснопевцев, Рабин, Плавинский, которые еще пять лет назад были интересны только сугубым ценителям, дорожают на наших глазах. Следующая ступень – концептуалисты семидесятых-восьмидесятых, к ним уже подбирается наш артрынок.
Новые деньги
Галереи современного искусства, возникшие в девяностых, более не интересны. Потому что новых идей они предложить, увы, не в состоянии, а новых денег у них как не было, так и нет. Конечно, в XXI веке они сильно поправили свое материальное благосостояние, но все же старые галеристы не в состоянии конкурировать с новыми, хотя бы потому что ни у одного из них нет свободных сотен тысяч долларов, чтобы вложить их в организацию выставки Ильи Кабакова (Петербург–Москва, галерея «Стелла», 2004 год).
Новички не обладают символическим капиталом (имя и идеология, а как следствие – авторитет и влияние), но обладают такой экономической базой, которая позволяет очень быстро символический капитал приобрести.
Инвестиции в художника
Инвестиция – производство – продажа. Эта простейшая схема действует и в экономике современного искусства.
На ее пути есть проблемы психологические. Старые галеристы с трудом учатся инвестировать в художника: привыкли брать продукт готовым и редко способны платить своему художнику «галерейную стипендию» (то есть зарплату), оплачивать материалы и мастерскую. Новые галеристы готовы вкладывать, но пока не очень хорошо понимают, как и в кого.
Капиталы вместо идей
Галереи девяностых существовали в рамках «экономики физических лиц». То есть основным агентом был руководитель такой галереи, но не сама галерея как экономическая и идеологическая институция.
XXI век принес новую модель. Сегодня руководитель галереи – это тот, кто вкладывает деньги в институцию, но при этом нанимает профессионалов для экономического и идеологического руководства своим предприятием. В этой модели агентом действия является именно предприятие в целом, но не персона его руководителя. Изменилось экономическое пространство современного искусства. Изменилась и актуальная модель культурного производства.
Дарья Гармоненко