Михаил Сидлин
Рядом с зоопарком вырос новый зверь.
Фото Артема Житенева (НГ-фото)
Россия стала богаче на один архитектурный памятник XXI века. И (наконец-то!) в Москве появилось первое здание, приспособленное для современных выставок. Новое помещение Государственного центра современного искусства (ГЦСИ) будет торжественно открыто для публики в конце следующей недели. Обозреватель «НГ» стал первым журналистом, прорвавшимся в будущее.
═
Помпиду а-ля рюс
═
Я стою на Зоологической улице, где-то между служебным входом в зоопарк и одной из хибар НИИ ветеринарной санитарии. Передо мной – коробка, сложенная из красного кирпича: типичный образчик русской промышленной архитектуры двадцатых годов прошлого века – строили тогда плохо, ждали грядущей победы коммунизма, а о штукатурке вовсе не думали. Но теперь здание выглядит, как в футуристическом сне большевика – штукатурки нет совсем, по периметру коробочка охвачена металлическими трубами, а сверху ее накрыла инопланетного вида крыша. Соавтор архитектурного проекта, а заодно и руководитель ГЦСИ – Михаил Миндлин, почернев от усталости, стоит перед неоконченным пока шедевром. Еще нет лифтов. Не настелены полы. Не закончено внутреннее декоративное остекление. Двери еще стоят не надетыми на петли. Но уже бодро красят стены маляры. А значит, открытие нового центра – не за горами.
– Это будет русский Центр Помпиду? По крайней мере архитектурно?
– Нет-нет-нет. Эта вещь проверена на патентную чистоту. Прямых аналогов в мире не существует. Здесь гораздо более сложное архитектурное решение, потому что весь каркас вынесен за внешний периметр здания. На колоннах и подстропильных балках, которые идут не под кровлей, а над кровлей, целиком вывешен антресольный этаж и вся конструкция кровли. Старые стены не выдерживают такой конструкции.
– Несущими являются не стены?!
– Стены несут все, что до второго этажа. А весь третий этаж и железобетонную кровлю несут колонны, подстропильные балки и фермы, которые идут над кровлей.
═
Помни об аквапарке!
═
Мне страшно. Это фотокорреспондент может себе позволить прыгать по лестницам, через ведра с краской, не задумываясь о последствиях, а мне страшно. Мы стоим в центре третьего этажа.
Антресоли выглядят красиво и странно. Я бывал больше чем в сотне западных музеев, галерей и выставочных залов современного искусства, но, честно говоря, немногие из них по своему световому дизайну могут сравниться с этим помещением. Здесь будет расположен многофункциональный зал для конференций и концертов, семинаров и перформансов, и т.д. и т.п.
Трапеция зала расширяется кверху, навстречу свету. Она накрыта скругленным потоком. При этом крыша прорезана окнами, как спина зебры – полосами. Становится неуютно, когда я смотрю на эту изрезанную кровлю и задумываюсь о том, что вся конструкция больше похожа на детские качели или подвесной мост, чем на традиционный этаж офисного здания – она не «стоит» на земле, она подвешена. Авторы инженерного решения нового здания ГЦСИ – Канчели, Митюков, Цветков, Тимофеевич и Николаева. «А не страшно после известных событий доверять Канчели?» – с опаской спрашиваю я Миндлина.
– Нет, потому что после всех событий Канчели продолжает оставаться одним из лучших конструкторов, кроме того, все расчеты и все конструкции тщательно перепроверены. И неоднократно.
– Вы не боитесь, что в день вернисажа третий этаж рухнет и накроет собой второй?
– Нет, не боюсь, он не рухнет и много лет спустя. Здесь нагрузка равномерно распределена на все колонны, поэтому даже при взрыве, артобстреле, если будет повреждена одна, две или три колонны, все равно ничего не рухнет.
– А по-моему, надо уходить отсюда, пока не свалилось...
═
От свинарника – к музею
═
Прошлое – это два нынешних здания центра. Одно из них, стянутое металлическими скобами, разваливается на глазах. Там в войну был свинарник.
Будущее – башня современного искусства. Несколько этажей, которые, судя по проекту Михаила Хазанова, гордо взметнутся ввысь над Зоопарком (но, увы, не выше, чем позволит Градостроительный совет). Новая башня Татлина.
Настоящее – три этажа плюс подвал – ...цатая часть от задуманного.
На втором этаже – комната для видеоарта и выставочный зал, который освещен через окна в кровле (площадь зала около 500 квадратов). Батареи спрятаны в пол, чтобы не мешать восприятию искусства. От старой советской фабрики остались коммуникации, которые кокетливо выведены в металлические короба – так, чтобы подчеркнуть индустриальное прошлое места.
На первом этаже – гардероб, ресепшн, кафе-бар, салон сувениров, информационный отдел, медиатека, библиотека и служебные помещения.
В подвале – лифтовой холл, АТС, машинное отделение, фотолаборатория, запасники временного хранения, отдел обеспечения технических проектов, суперсовременный запасник с немецким оборудованием для постоянной коллекции центра (сейчас на хранении около 1000 работ), студия предметного дизайна, столярная, слесарная, реставрационная мастерские, склады, вентиляционное оборудование. Непонятно, как все это умещается на довольно небольшом пространстве подвала. Непонятно, как вообще все умещается на площади в 2000 квадратных метров нового здания. «Бассейн и сауна пока не предусмотрены?» – спрашиваю я у директора.
– Пока нет. Но мы же еще не заканчиваем строительство...
– Надо учитывать современную гуманистическую концепцию отдыха персонала, – говорю я. И мы снизу смотрим на пятый уровень: снаружи пятый уровень выглядит как красный куб. Внутри будет большой рабочий кабинет с видом на Москву. Пожалуй, пятый уровень станет самым интимным местом ГЦСИ: я уже предвижу большой овальный стол и посиделки с видами на закат.
Дарья Гармоненко 