Северокавказская гражданская

В минувшее воскресенье в Черкесске был убит заместитель председателя Духовного управления мусульман Карачаево-Черкесии и Ставропольского края Исмаил Бостанов. Следствие полагает, что ярый противник ваххабизма Бостанов стал жертвой радикального исламистского подполья.

Убийство произошло в мусульманский праздник Ураза-Байрам. В этот же день, кстати, в Грозном начался демонтаж мечети «Джабраил-хаджи», построенной в честь убитого боевиками в 2003 году командира батальона «Восток» – Героя России Джабраила Ямадаева. Власти Чечни ссылаются на аварийное состояние здания. Но этому мало кто верит – все знают, что между Рамзаном Кадыровым и братьями Ямадаевыми давний и неразрешимый конфликт. На месте снесенной мечети построят новую. Понятно, что с именем Джабраила Ямадаева она уже никак не будет связана. Помнится, талибы в свое время разрушили статуи Будды в Афганистане. Но там хотя бы боролись с чужой верой. В Чечне разрушают мечеть только на том, похоже, основании, что построена она кланом, не нашедшим общего языка с нынешним чеченским лидером.

Что касается убийства Исмаила Бостанова, то надо признать, что духовные лидеры на Северном Кавказе становились жертвами бандитов и ранее. Но в последнее время подобные покушения происходят с пугающей регулярностью. Эксперты утверждают, что все-таки в предыдущие годы в среде боевиков существовали определенные религиозные авторитеты, которые не давали разрешения на убийства священнослужителей. Теперь, мол, в ряды боевиков влилась большая группа радикально настроенной молодежи, которая сама решает, кто прав, а кто виноват.

Таким образом, речь идет не только о религиозном противостоянии – приверженцы радикального ислама против тех, кто придерживается традиционных взглядов на ислам. Речь идет о том, что в горячих республиках Северного Кавказа уже практически не стало неприкосновенных зон. То есть нет никаких ограничений. Если раньше боевики совершали теракты в основном против военных, милиционеров и чиновников, стараясь избегать потерь среди мирного населения, то сегодня все больше случайных жертв. Все чаще в «битву» вступают смертники, которые с количеством случайных жертв не считаются. Никто – ни имам, ни муфтий, ни случайный прохожий – не застрахован от покушения.

Все это – явные признаки гражданской войны. Войны, которая, похоже, перешла в новую фазу. Война эта идет даже в Чечне, несмотря на все успехи Кадырова в восстановлении Грозного. Сам чеченский лидер на минувшей неделе обещал уничтожить всех боевиков в течение года. Впрочем, подобные обещания звучали из уст Кадырова не раз. А боевики лишь активизируют свои действия. Более того, создается впечатление, что терроризм на Северном Кавказе переходит в политическую стадию. Впрочем, гражданская война – это и есть политическая стадия противостояния.

Мощные финансовые вливания в республики региона нисколько не снизили уровень терроризма. Вопрос о том, что делает государство для того, чтобы Северный Кавказ перестали именовать кипящим котлом, остается открытым. Пока на федеральном уровне звучит только один призыв – немедленно ликвидировать боевиков. Не получается.

О ситуации в регионе много, хотя порой и путано, говорят эксперты. Одни утверждают, что сепаратизм здесь – есть только ответные акции на несоразмерное применение силы правоохранительными органами. Другие говорят о хорошо организованной террористической сети, с которой не могут справиться силовики. Третьи говорят о религиозной войне, которая вызвана тем, что традиция ислама размывается, а влияние радикального ислама возрастает.

Точек зрения много. Но неясно главное – что думают на этот счет федеральные власти. Пока впечатление такое, что на Северный Кавказ просто махнули рукой в надежде, что все рассосется само. По крайней мере каких-то четких посылов – что происходит в регионе и как с этим бороться – в последнее время от федерального Центра не исходит.