Глобальные заморозки

Фото пресс-службы ПА ОБСЕ

В столице Финляндии проходит ежегодная сессия Парламентской ассамблеи Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ПА ОБСЕ). В этом году исполняется 40 лет с момента подписания в Хельсинки Заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе – предшественника ОБСЕ. Но многие речи в зале «Финляндия» оказались совсем не праздничными. Возросшая из-за Украины напряженность между Россией и Западом привела к тому, что спикер Госдумы Сергей Нарышкин попал под санкции ЕС и не получил шенгенскую визу, а наша делегация в ответ на это решила не ехать в Хельсинки.

До прошлой недели Москва рассматривала ПА ОБСЕ как главную площадку для дискуссий с западными парламентами после того, как другая парламентская ассамблея – Совета Европы (ПАСЕ) – в январе лишила нашу делегацию права голоса. Тогда глава комитета Госдумы по международным делам Алексей Пушков сказал, что ПАСЕ проиграет, «потому что центр сместится в сторону ОБСЕ, Парламентской ассамблеи ОБСЕ, где не существует институтов санкций и где Россия участвует как полноценный участник».

Теперь перед Россией захлопнулась и эта дверь. Более того, если на текущей сессии парламентарии примут инициированную Канадой резолюцию с «осуждением одностороннего и необоснованного посягательства на суверенитет и территориальную целостность Украины», это будет уже второй случай (первой как раз была ПАСЕ в июне), когда международная организация признает факт российской военной агрессии.

Налицо весьма резкая эскалация холодной войны, правда, пока на уровне слов. Хотя еще совсем недавно, после майского визита в Сочи госсекретаря США Джона Керри, казалось, что наши отношения с Западом ждет потепление. 

Впрочем, в ретроспективе можно увидеть, что напряжение зрело давно, противостояние России и Запада началось задолго до майдана. В 1990-е годы Запад не приложил усилий, адекватных задаче удержать Россию в европейской орбите, – как финансово-экономических, так и политических. Кроме того, он не учитывал мнение России по ряду внешнеполитических вопросов – в частности, по расширению Евросоюза и НАТО на восток.

В нулевых Россия стала чувствовать себя гораздо уверенней и благодаря росту цен на энергоносители получила ресурсы для проведения более независимой внешней политики. При этом у нее накопились раздражение и обида на Запад, который не отнесся к России так, как, по мнению Москвы, она того заслуживала.

В этой ситуации стали возникать все более острые конфликты в отношениях Запада и России – грузино-югоосетинская война, Ливия, Сирия, наконец, Украина. С учетом того, что все это совпало по времени с усилением геополитического веса Китая, Запад не может не смотреть на Россию как на потенциального союзника одной из сторон. А так как симпатии России в большей степени принадлежат Поднебесной, на Западе обеспокоены тем, что Москва может стать полноценным союзником Пекина.

В этом контексте попытки Запада нейтрализовать усилия России по обретению нового геополитического статуса выглядят вполне логично. Запад заинтересован в том, чтобы Россия отказалась от экспансии на постсоветском пространстве, а режим в России больше соответствовал западным стандартам.

В последнее время процесс политической изоляции Москвы приобрел новое измерение: начались аресты российских активов. Первым шагом стал арест счетов российских диппредставительств и госкомпаний в Бельгии и Франции во исполнение решений Гаагского третейского суда по делу о компенсации акционерам ЮКОСа. 

Нарышкин объявил, что речь идет о подготовке большой «имущественной войны» против России.  В Думе началась разработка законов о защите нашего зарубежного имущества. Хотя неясно, что могут сделать российские законодатели, которым даже въезд в Европу заказан.