Герман Кричевский В «НГ» 24 ноября 2010 года опубликована статья Анастасии Башкатовой о взятках в системе высшей школы – «Экзамен на взяткоемкость». Я проработал в высшей школе более 50 лет, но не собираюсь из-за цеховых интересов защищать отечественную высшую школу. А вот разобраться в причинах ее современного тяжелого состояния хотелось бы, поскольку причины этого состояния лежат главным образом не внутри, а за ее пределами.
Проблему отечественного образования на высоком, аналитическом уровне не обсуждают в СМИ. А проблема эта является суперактуальной для каждой российской семьи и для общества. Отсутствие обсуждения этой проблемы при всенародном признании чрезвычайного неблагополучия в начальной и средней школе и в высшем образовании кажется странным и опасным. В лучшем случае все сводится к ЕГЭ, к Сколково, образовательным государственным стандартам и, наконец, ко взяткам.
Так же как существует множество Россий, так и высшая школа многолика. Есть элитные вузы, их развивают, но в них учатся всего около 10–15% студентов. И есть около тысячи других вузов, с очень устаревшей материальной базой, борющихся за выживание. Среди этих многочисленных государственных вузов особое тяжелое положение занимают отраслевые, призванные обеспечивать специалистами отрасли, которые в мире успешно существуют, а у нас практически исчезли (химическая, фармацевтическая, приборостроение, текстильная и легкая, машиностроительная и т.д.). Отраслевые вузы, нацеленные на успешные отрасли (нефтегазовую, строительную, пищевую) поддерживаются этими отраслями и высокими наборами абитуриентов.
Вузы разные, и мздоимство их коснулось в разной степени и в разной форме. В вузах с высоким конкурсом взятки, связанные с поступлением и обучением, играют большую роль. Правда, с введением ЕГЭ взятки в основном переместились в другое место, туда, где сдают ЕГЭ, и в систему репетиторства и репетиторов, которые по гроб должны быть благодарны нашему министру образования и науки Андрею Фурсенко.
В вузах же, испытывающих трудности с приемом абитуриентов, взяток с поступлением не может быть по определению.
Чаще всего инициатива взятки в вузах исходит не от преподавателя (хотя и такие есть), а от нерадивого или слабого студента. Ведь он пришел в институт не за знаниями, которые ему не нужны сегодня и не будут нужны завтра, если отрасли нет. А для того чтобы продавать пластиковые окна или другую импортную продукцию, совсем не нужно понимать физический смысл уравнения Шредингера или знать про граничные условия решения дифференциальных уравнений в частных производных.
Сегодня высшая школа без индустриальной базы – как приправа без супа и жаркого. Так же как и все инновации (нано-, био- и информационные технологии) без индустрии – только перец без ухи.
Надо честно сказать, что ни одна партия, кроме коммунистов, не ставит вопрос о промышленной политике как материальном базисе всех остальных новаций и модернизаций, видимо, считая, что в стране потеряна вместе с промышленностью и роль пролетариата как электоральной базы. Но в наличии современной отечественной инновационной индустрии заинтересованы не только рабочие, но и инженерно-технические специалисты, выпускники ПТУ, студенты и преподаватели техникумов и технических вузов, отраслевые ученые. А это – значительная часть активного населения страны и электората.
За всю свою жизнь я не встречал ни одного преподавателя, рядового милиционера, врача районной поликлиники, владеющих серьезной собственностью. А именно против них направляется сверху гнев народа как против самых страшных врагов и мздоимцев.
Ну а теперь разберемся, кому на Руси жить хорошо, а кому так себе? Кто берет? Кто дает, кому не дают?
Берут, кто больше, кто меньше, почти все, кроме рабочих (но их осталось мало), фермеров (они только дают), ученых (за что им давать?). Всем этим не берущим взятки членам вымирающих социумов все же приходится давать бытовые взятки из трудно достающихся им заработков.
Так что же делать с этой почти поголовной взаимной «поддержкой», как от нее избавиться? Системно, только через устранение вертикальной монополии во всех областях политической, судебной, законодательной, исполнительной власти, бизнесе, науке и т.д., то есть через создание здоровой конкурентной среды.
Это процесс долгий, эволюционный, и он может пойти только при доверии общества к власти и уважении власти к обществу.
О чем больше всего говорят люди между собой? Чаще всего о несправедливости власти, ее гипертрофированной жадности, склонности к роскоши любой ценой. Поэтому прежде всего легитимность власти может быть получена через истинное доверие народа, когда самая высшая власть посмотрит на себя и на свое окружение, сравнит себя «по гамбургскому счету» с обществом и очистится от вороватого окружения, станет сама жить скромнее материально и богаче духовно. Это непросто, но возможно.
Дарья Гармоненко 
