Максим Лаврентьев
Нижний Новгород – город-сказка, город Горького, город-камень, город-дерево...
Фото с сайта ru.wikipedia.org
Недавно мне довелось оказаться на теплоходе и поплыть вниз по Волге. Случай особенно замечательный, если учесть, что раньше я бывал на берегу этой реки только в одном, хотя и живописном месте, а именно в окрестностях Скнятино, где мы с друзьями проводим несколько дней в году в палатках, коротая время за бесконечными разговорами. Другая особенность вояжа состояла в том, что моими спутниками на сей раз были писатели, вернее, те, кто именует себя так в официальных документах, будучи действительными членами курируемого самим Аполлоном СП России.
Кроме отечественных небожителей, теплоход нес в сторону Каспийского моря также и большую группу болгар, называвшихся артистами и писателями. Ехали весело, в положенное время поглощая без остатка амброзию и нектар, которыми нас регулярно потчевали в ресторане похожие на весталок девушки-стюарды. Впрочем, тут я оговорился. «Нас» – то есть пассажиров вообще, ибо к высокоодаренным писателям, осуществляющим на грешной земле свою бескорыстную спасательную миссию, я лично имею примерно такое же отношение, как маляр, пачкающий «Мадонну», – к Рафаэлю. Пустил, халявщик, пыль в глаза, заявил что-то вроде бессмертного «окончил ВХУТЕМАС с отличием» – и был принят, был допущен, приближен и, можно сказать, некоторым образом осенен.
Впрочем, вовсе не стиль писательской жизни – предмет моего сегодняшнего рассказа, как вы, возможно, подумали. Это так, к слову пришлось, для затравки сгодилось. На самом деле я был потрясен, нет, просто раздавлен нашим с вами, господа, Поволжьем. От Москвы до Нижнего. За четыре дня.
Еще какую-то неделю назад мое ограниченное МКАД сознание убаюкивал миф о волшебном «Золотом кольце» России. Якобы на известном расстоянии от Москвы существует цепочка туристических достопримечательностей, пряничных городов, где по неистребимой в русских любви к интуристам всяких там «датчан и разных прочих шведов» вдосталь потчуют традиционной водочкой, скоморошьими плясками и другими достижениями народного хозяйства. И по усам течет, и в рот кое-что попадает. С такими сладкими мыслями сошел я по трапу в городе нехорошей русской славы Угличе – первом пункте моего путешествия.
Беглое впечатление, составившееся у меня за пару часов пребывания в городе, вкратце таково. Углич – крошечный захолустный городишко, ненамного увеличившийся со времен убийства в нем царевича Димитрия Иоанновича. Более-менее содержится в порядке только центральная площадь. Хотя расположенная там же галерея какого-то местного живописца «украшена» рисунками сомнительного художественного достоинства. Стоит отойти от площади в сторону, как вы попадете в современный Углич. На территории бывшего женского монастыря все выглядит так же, как во времена военного коммунизма. Могильная плита игуменьи случайно сохранилась и брошена в общем дворе, где в ветхих монастырских службах и кельях устроены квартиры для пролетариата.
Угличский кремль – ныне небольшой пятачок с несколькими строениями. Гуляя по его территории, я обнаружил на земле металлическую табличку с надписью, относящейся, кажется, к 90-м годам. Надпись гласит, что на сем месте будет по чьему-то там благословлению вскоре воздвигнут храм, а покамест установлен крест. Основание деревянного креста действительно торчит тут же из земли. Самого же креста нигде нет, как, впрочем, нет и торжественно обещанного храма.
Следующая остановка – Ярославль. Собственный областной центр. Тут все немного милее. С реки хорошо видны белостенные церкви. Другому убиенному царевичу – Алексею Петровичу – здесь все было особенно по сердцу. При ближайшем рассмотрении оказывается, однако, что некоторые из церквей только побелены снаружи, а внутри – мерзость запустения. В бывшем кремле, давно сгоревшем, разбит парк, где благовоспитанные горожане катаются на взятых тут же в прокат роликовых коньках и велосипедах.
 Углич – конфетка для туристов или захолустье и запустение? Фото с сайта uglich.ru |
К ближайшему тысячелетию города в парке возводится гигантский – даже по московским меркам – храм. Экскурсовод поведал нам о нем следующую занимательную историю. Некий бизнесмен, зарабатывающий на жизнь строительством коттеджей в Подмосковье, по собственному почину затеял весь этот проект. Почуяв запах благотворительности, тут же слетелись местные чиновники – просить милостыню по своему обыкновению. Кто на детский дом попросил, кто еще на что-то столь же богоугодное. Однако благодетель, широкая душа, всем наотрез отказал. Вот и гадают теперь ярославские Альхены с Пашами Эмильвичами: сколь же велик грех подмосковного Креза и можно ли судить о нем по циклопическим размерам культового сооружения? Так сказал экскурсовод. А может, мне так послышалось.
В Ярославле очень много всего древнего, ветхого и бывшего. Например, «бывшие» улицы. Прогуливаешься, поедая мороженое, и читаешь на стене: «Улица Нахимсона. Бывшая Ильинка». Прямо даже и не знаю, кто сейчас у власти в городе. Не большевики ли, часом? Так чтить память расстрелянного в 1918 году белогвардейцами председателя губисполкома, похоже, должны только они. Во всяком случае, есть среди властей предержащих и сторонники совсем другой партии. Ее пафосная общественная приемная (с именем председателя и часами работы крупными буквами) расположена на той же улице, а соседняя носит имя еще одного председателя – Андропова.
Четвертый день путешествия. Нижний Новгород. Хлеб-соль и пляшущие цыгане у трапа. Затем опять-таки кремль. Здесь, кстати, он вполне действующий.
Его превосходительство господин губернатор куда-то отлучился, и нас принимает кто-то из его помощников. Графики роста личного, то есть общественного, благосостояния. Обнадеживающие цифры налоговых удоев. С особой гордостью сообщается о проекте масштабного строительства на противоположном, все еще девственно-зеленом берегу Волги.
Прогулка по старому городу была омрачена одним эпизодом. Я зашел во двор деревянного дома, пленившись красотой резного фасада. Через минуту из подъезда вышла местная жительница. Спрашивает меня: «Что вы тут делаете?» – «Любуюсь вашим домом, – отвечаю. – В Москве таких давно уже нет». – «Неужели?» – «В самом деле!» Тетка (глядя на меня с подозрением): «Странно. Обычно сюда заходят только для того, чтобы справить нужду».
Не знаю, квартирный ли вопрос так испортил нижегородцев, ибо в тот же вечер я удрал на поезде в столицу.
А теплоход с инженерами человеческих душ продолжил движение вниз по течению – через Чебоксары, Казань и Тольятти – до Саратова.
