Репетиция русских торгов

Алексей Боголюбов. Вид Санкт-Петербурга. 1854.
Фото из каталога Sotheby’s

На дневных торгах импрессионистов и модернистов Sotheby’s в Нью-Йорке было представлено несколько серьезных произведений русского искусства – своего рода репетиция перед русской неделей, которая пройдет в Лондоне в конце ноября. Строго говоря, какое отношение к заявленной теме торгов имеют академисты Айвазовский, Дубовской, Боголюбов, не совсем понятно. При этом их работы были оценены в самые большие суммы среди произведений русского искусства, выставленных на торги, но интереса у покупателей они не вызвали – видимо, русские предпочитают покупать работы все же на русских торгах, а зарубежных клиентов они просто не интересуют. За итальянский пейзаж на озере Маджора Айвазовского аукционный дом намеревался получить 1,8–2,2 млн. долл., два холста Дубовского были выставлены с эстимейтами 400–600 и 500–700 тыс. долл. Не нашла покупателя и ранняя работа Владимира Маковского, брата более известного и востребованного Константина Маковского (эстимейт полотна 400–600 тыс. долл.). А главный лот – эффектный полутораметровый «Вид Петербурга» 1854 года Боголюбова – эксперты оценили в 2–3 млн. долл. Авторский повтор этого полотна хранится в Русском музее, а сама работа была показана аукционным домом на выставке в Москве. Тем не менее работа осталась без внимания – в зале за этот лот не поднялось ни одной руки.

Зато было продано несколько работ художников, более известных на мировом рынке.

Отдельное положение здесь занимают Кандинский и Шагал, принадлежащие русскому искусству настолько же, насколько и европейскому. Все три работы главного абстракциониста были куплены, хотя и ниже заявленного эстимейта, а вот из семи работ Шагала были проданы только четыре. Нашла нового владельца только одна работа Хаима Сутина, которого последнее время тоже почему-то причисляют к русскому искусству, хотя этот художник родился в Украине, но как живописец учился и целиком сложился во Франции (830 тыс. долл. при оценке 800 тыс.–1,2 млн. долл.).

Остальные русские работы были проданы в большинстве своем по нижнему эстимейту: «Крестьянка» Филиппа Малявина и «Русский» Бориса Григорьева при оценке в 600–800 тыс. долл. куплены за 602 тыс. каждая, «Японский рыболов» Бурлюка – за 542 тыс. долл. при эстимейте 500–700 тыс., натюрморт Гончаровой – за 512 тыс. долл. (эстимейт 500–700 тыс.), а декорация Николая Рериха к «Сказке о царе Салтане» – за 242 тыс. долл. при эстимейте 200–300 тыс. долл. Единственная работа, немного поднявшаяся в цене, – «Терраса на Капри» Константина Горбатова: при оценке 250–350 тыс. она была куплена за 392 тыс. долл.

Для Sotheby’s включение русских работ в международные торги – шаг рекламный, но в условиях кризиса рискованный. Аукционные дома давно пытаются включить русское искусство в общемировой контекст, что значительно увеличит его стоимость, как это произошло, например, с работами Натальи Гончаровой. При этом многие русские клиенты предпочитают покупать русские произведения на специализированных аукционах. В отличие от своего конкурента аукционный дом Christie’s на вечерних торгах вообще не выставил работы русских художников, а на дневных – несколько недорогих вещей известных в мире Шагала и Александра Архипенко.