Внешнеторговый баланс России оказался худшим за последние 5 лет
ЦРУ активизирует в Афганистане работу против России и Китая
Совершил ли Трамп геополитическую ошибку в отношении Индии
Константин Ремчуков. Си Цзиньпин заявил, что Китай готов сотрудничать с Бразилией, чтобы показать пример единства стран глобального Юга
В ЕС готовят план масштабной военной поддержки Украины
Евроконвенция против пыток будет денонсирована
Минцифры анонсировало второй этап интернет-регулирования
Константин Ремчуков. Главный итог встречи на Аляске – превосходная химия между Дональдом Трампом и Владимиром Путиным
Системные партии отыгрывают региональные выборы
Цепочки поставок могут стать цепочками неплатежей
Энергия рационализации
Запрет интернет-звонков совпал с интересами крупного бизнеса и чиновников
Тихановская поставила восстание на паузу
Польский президент решил не помогать безработным украинцам
Активность кредитных брокеров создает риски для россиян
Святослав Рыбас. Кассандра-2025: сегодняшние прогнозы и вчерашние аналогии
Демократической партии напомнили о ее самом громком провале
Турецкая разведка причалила к Восточной Ливии
Соединенным Штатам не дали вмешаться во внутренние дела Франции
"Грузинская мечта" уже "победила" на октябрьских выборах
В выборах мэра Нью-Йорка обнаружили "китайский след"
Келоидный рубец – тело поправимое
О пользе урологических исследований
Пилоты LADA Sport ROSNEFT получили новый кубок
02.02.2006
Мы называем героями тех, кто совершает подвиги. Если это верно для жизни – то почему не должно быть верно для литературы? А если это перестает быть верным для литературы, то не исчезает ли герой сначала из общественного сознания, а вслед за тем из действительности? Не привыкаем ли мы к тому, что «героем» может стать любое ничтожество – лишь бы его регулярно показывали по телевизору? А литературный герой – ничтожество, про которое пишут в книгах┘
Про что книжка, станет ясно потом. Сначала главное: Надежде Муравьевой удался тот самый подвиг, который мы преждевременно приписывали Борису Акунину: она сплавила воедино авантюрно-исторический роман, «высокую прозу», и политический детектив. Итого пять.
12.01.2006
Хорошая новость для всех радетелей за русскую литературу. Необъявленная война за выживание наконец объявлена. Где и кем? Повсеместно и многими. Чертоликим телеведущим, желающим нам с экрана вместо счастья "побольше денег" - и не когда-нибудь, а именно в Новый год, когда душа по-детски доверчива. Безвестным пользователем интернета, озабоченно вопрошающим, "где достать последнюю книжку Оксаны Робски".
В какой "век литературы" мы живем? В бронзовый, медный, железный? Забавно, что статья критика Максима Антоновича, в которой, кажется, впервые было употреблено выражение "золотой век русской литературы", называлась с привычным для нас сегодняшних пессимизмом - "Литературный кризис". Еще забавнее, что появилась она всего за два года до "Преступления и наказания". Антонович "не дотерпел".
Талантливая, плодовитая, читаемая и даже экранизируемая Людмила Улицкая могла бы претендовать на звание "народной" писательницы, если бы не одно "но" - ей самой это не нужно. Улицкая не любит "простых людей". Причем не любит не просто так, а с умыслом.
22.12.2005
Первая книга Олега Зайончковского "Сергеев и городок" привлекла к себе внимание именно тем, что ничьего терпения не испытывала. Она живописала городок - "где утомленному есть сердцу уголок". Тот самый легендарный Урюпинск, в который хочется махнуть, бросив все. Где не смотрят телевизор, не жрут водку и не гоняются друг за другом с топорами. Хотя во время одной из встреч с читателями Олег признался, что свой "городок" он во многом выдумал. "А как же писательская честность?" - спросит кто-нибудь. А так.
