Павел Лузин
19:44 16.10.2015
Вернется ли Россия к идее свободы?
Вообще политическая идеология — это система идейных и ценностных координат, которой руководствуется субъект при совершении политического действия: (нео)либерализм, (нео)консерватизм, все виды социализма, религиозные политические доктрины.
В то же время идеологическая ориентация — это доминирующая мотивация субъекта политического действия. Она определяется его социальным, экономическим и политическим положением и бывает консервативной (не путать с консерватизмом), реформистской или радикальной. Именно идеологическая ориентация лежит в основе выбора той или иной идеологии.
Что же в идейно-политическом плане представляет собой нынешняя Россия?
Идеологические ориентации российского общества
Начнем с яркого — знаменитые 86% одобрения деятельности Владимира Путина. Такая психологическая мобилизация возможна лишь в условиях коллективного стресса. В основе стресса — страх перед переменами при отсутствии желаемого образа будущего, вкупе с острым чувством незащищенности, высоким уровнем насилия в основе социальных отношений и непонятностью окружающего мира и места России в нем.
Этот страх в 1998–2013 годах волнами расходился по российскому обществу, пока не охватил его подавляющую часть. От нескольких миллионов тех, кто социально и экономически наиболее пострадал при крушении СССР, до десятков миллионов тех, кто увеличил свое благосостояние в 2000-х на нефтегазовой волне. Эти последние также ощущают фатальный разрыв между вложенным трудом и неоправданно высокими темпами роста доходов, но при этом наблюдают и колоссальное социальное неравенство, что обостряет страх и осознание бессилия.
Постоянный коллективный психологический стресс и растущая деморализация российского общества создали устойчивую и все годы расширявшуюся социальную базу авторитарного режима. Следовательно, неодобрение деятельности того, кто этот режим олицетворяет, ставит вопрос — что делать? И это только усугубляет стресс.
Поэтому доминирует консервативная ориентация подавляющего большинства российских граждан — они хотят сохранить нынешний, весьма скромный, уровень благосостояния, хотят стабильного и понятного мира, хотят избавиться от постоянного страха и порождаемого им стресса. Отсюда сакральная «путинская стабильность» и поиск опоры в мифологизации советского или даже дореволюционного прошлого при неготовности смотреть вперед.
Главная опасность здесь в том, что уже в среде этого консервативно настроенного большинства происходит радикализация. Страх перед будущим в условиях тупика российской политико-экономической системы перестал купироваться, а непонимание реальности усилилось. Следовательно, родилось стремление эту реальность сломать, для чего ее надо ассоциировать с конкретным врагом — США, Западом в целом, сексуальными, этническими, религиозными меньшинствами, Украиной и далее по ситуации.
Радикальная идеологическая ориентация вызревает и с другой стороны — со стороны тех, кто не нашел себя в нынешней России, но и не может эмигрировать. Тревожными сигналами тут стали «дело БОРНа» и кровавая драма «приморских партизан». К 2014 году их число увеличилось, власть почувствовала угрозу и поощряла отъезд таких людей воевать на Украину. Для оставшихся в живых и вернувшихся та же власть создает иллюзию кооптации: боевики становятся членами всевозможных региональных общественных палат, молодежных и ветеранских организаций. Радикальную молодежь на Кавказе также стимулируют к отъезду в ряды Исламского Государства, но уже без шансов на возвращение.
В этих условиях всерьез надо воспринимать возможность серии локальных гражданских вооруженных конфликтов. Для этого достаточно нескольких тысяч граждан, которые сменят консервативную идеологическую ориентацию на радикальную, и не увидят иного способа восстановления справедливости, кроме убийства тех, кого они ассоциируют в данный момент с врагом.
Самой неустойчивой группой являются граждане с реформистской идеологической ориентацией. Часть из них эмигрирует или радикализуется, но их ряды пополняются теми, кто в нынешней системе утрачивает возможность улучшать свое экономическое и социальное положение. Есть соблазн определить число реформистов в 14%, однако за Михаила Прохорова – единственного кандидата с программой рыночных реформ – на президентских выборах 2012 года проголосовало только 5% от общего числа зарегистрированных избирателей. За Евгения Ройзмана в Екатеринбурге в 2013 году проголосовало примерно 11% от общего числа избирателей. За Алексея Навального в Москве в 2013 году — 8,72%.
Вместе с тем большинство граждан России не связывает решение своих проблем с результатами выборов, а потому людей с реформистской идеологической ориентацией может быть больше, но они не видят своей программы, кандидата, партии. Здесь стоит помнить о 20 миллионах граждан (18% избирателей), которые трудятся в условиях полностью свободного рынка («теневого» сектора) и которые пока сторонятся политики — это потенциальная база для реформистов, хотя и для радикалов тоже.
Что касается российского спектра идеологий, то практически все консервативно ориентированные граждане являются приверженцами социализма как идеи широкого государственного регулирования экономики и общественных процессов. Программы «Единой России», «Справедливой России», Коммунистической партии — социалистические. Радикалы (за исключением исламистов) тоже тяготеют к разновидностям этой идеологии — национал-социализму, сталинизму и т.д. Даже среди реформистов преобладают социалисты. Их выразителями являются оппозиционная партия «Яблоко» или, например, Михаил Ходорковский. Либерализм в России попросту находится в политическом гетто, и вероятно, поэтому рыночная программа оппозиционной «Партии народной свободы» спрятана подальше от публики. Ну, а (нео)консерватизм вообще не выходит за рамки университетских интеллектуальных упражнений.
Идеологические ориентации российской власти
Российский политический класс также ориентирован консервативно. Для него стоит задача сохранения существующего порядка распределения власти, доходов от экспорта сырья и собственности, что выразилось в формуле «нет Путина — нет России». Даже нововведения тут направлены на решение этой задачи. Надо понимать, что фигура действующего президента здесь выполняет функции бренда — сложившаяся в стране авторитарная система и ее бенефициары постараются сохранить себя после Путина и, возможно, за счет этого человека. По сути, речь идет о том же самом страхе, который характерен и для деморализованного российского общества.
В условиях тупика российской политико-экономической модели для консервативно ориентированного правящего класса также характерно вслед за обществом смещение в сторону радикализма. Отсюда череда законов, покушающихся на свободу совести и неприкосновенность частной жизни, ухудшающих условия жизни для сирот и т.д. Радикальная ориентация является основой для искренней веры значительной части российских силовиков в то, что «цветные революции» на постсоветском пространстве и Арабская весна являются событиями, спланированными Западом. Следствием радикализма является агрессия в 2008 году против Грузии и с 2014 года — против Украины, равно как и маниакальная поддержка Башара Асада в Сирии. Более того, аннексия Крыма, ставшая тестом на лояльность для представителей власти, сняла многие барьеры на пути дальнейшей радикализации.
Радикальной идеологической ориентации способствует и разворачивающаяся на наших глазах борьба за выживание отдельных политических кланов и персон. Тут практически нигде нет места для реформистов, любое осмысление правил игры встречает немедленный отпор на всех уровнях политической иерархии.
Идеологическим ориентациям российской власти также наиболее соответствуют различные варианты социализма — от господствующего государственного корпоративизма, близкого национал-социализму, до сталинизма. Это верно хотя бы потому, что политический режим в России как раз и основан на идее бюрократического регулирования экономики и социальных процессов. В его повестке нет никаких следов либерализма, консерватизма или зачатков христианской политической мысли, несмотря на кажущееся влияние русской православной церкви. И такое совпадение идеологий и идеологических ориентаций власти и подавляющей части общества означает лишь то, что у идеи свободы в России пока мало шансов — к этому надо быть готовыми.
Эпилог: Quo vadis?
Существующая в России консервативная идеологическая ориентация с тенденцией к радикализму характерна для подавляющей части граждан, включая представителей власти, и почти не оставляет места для тех, кто мотивирован на преобразования. Доминирующей идеологией здесь является социализм всех разновидностей.
Российский либерализм пока не имеет актуального языка, способного привлечь на свою сторону реформистов или тех, кто в силу объективных изменений больше не может выступать за стабильность. Нет у него и языка, понятного радикалам, хотя такие примеры были в истории Великобритании и США в XVII–XVIII веках.
О консерватизме в России вообще говорить не приходится, а христианская политическая доктрина если и появится, то через католицизм или протестантизм. Зато приверженцы радикального политического ислама уже есть как на Кавказе, так и в Поволжье.
Когда смыслом политической жизни становится сохранение любой ценой или слом того, что есть, а разные варианты социализма составляют основной выбор, хороших сценариев мало. Коллективный страх способствует лишь «бегству от свободы».
Однако шансы на успех появятся у тех политиков, кто сможет стать социальным психотерапевтом, сформулирует позитивный образ будущего и сможет донести его до граждан разных идеологических ориентаций понятным языком. И только через эти шаги идея свободы сможет полноценно вернуться в российскую политическую повестку.
Оригинал публикации на сайте
Мнение авторов может не совпадать с позицией редакции «Независимой газеты»;
Комментировать
комментарии(2)
0
Для писателя Свобода означает: Чтобы Россия была свободна от своей промышленности, своей независимости, своих вооруженных сил. Чтобы Она была свободна от своих интересов и своей политической воли. Свободная Россия для Павла Лузина это та Россия, в которой свободно царят агенты Госдепа и ЦРУ.
0
Лузин: "...Следствием радикализма является агрессия в 2008 году против Грузии и с 2014 года — против Украины, равно как и маниакальная поддержка Башара Асада в Сирии...."__________________________Ну, ежели так, то сам Лузин & его Company являются либерал-маньяками. Фанатично верят в придуманную в госдепе Российскую агрессию против Грузии и маниакально поддерживают Барака Хусейновича в его либеральном джихаде против Башара Асада.
Комментировать