Артур Блинов
Центральной частью визита Си Цзиньпина стали его переговоры в Кремле с Владимиром Путиным. Фото Reuters
Знаковым моментом визита стало посещение Си Цзиньпином Центра оперативного управления Вооруженными силами России. Это первый иностранный руководитель, побывавший в главном центре российской военной структуры. Китайский лидер провел переговоры не только с президентом РФ Владимиром Путиным, но и отдельно с главой правительства Дмитрием Медведевым, имел встречи с другими российскими руководителями. Важно отметить и то, что Си Цзиньпин, до этого малоизвестный в нашей стране, уделил время контактам с российской общественностью – он выступил в Московском государственном институте международных отношений и встретился с российскими специалистами по Китаю. Последняя встреча совершенно необычна для госвизитов, но она устроена с пониманием того, что ученые-китаеведы играют немаловажную роль в деле формирования имиджа Китая в российском общественном мнении.
Геополитическое сближение
Высказывания Си Цзиньпина и Владимира Путина в ходе переговоров и по их итогам свидетельствуют о твердом намерении сторон углублять существующее между ними стратегическое партнерство, причем наблюдающиеся в последнее время изменения в международной обстановке рассматриваются как фактор, побуждающий обе страны к более тесному сотрудничеству.
Партнерство России и Китая базируется на общих интересах и совпадающих позициях, на взаимном доверии, уважении и дружбе. Если взять все эти определения, прозвучавшие в эти дни в Москве, то российско-китайские отношения выглядят как весьма тесные, близкие к тому, что было на заре советско-китайских отношений, правда, без ссылок на марксистко-ленинскую идеологию. Ее заменило понимание близости национальных интересов.
В совместных заявлениях выделяются заверения, что Россия и Китай будут «решительно поддерживать друг друга в деле защиты национального суверенитета, безопасности и интересов развития». Стороны обсудили весь спектр международных проблем и согласовали вопросы сотрудничества между ними в рамках ООН, Совета Безопасности, в «двадцатке» и БРИКС.
Фраза о защите национального суверенитета толкуется международными экспертами как направленная против попыток Запада влиять на внутриполитическую обстановку в России и Китае. Но не только. В Москве и Пекине с недоверием отнеслись к роли стран Запада в цветных революциях на постсоветском пространстве и в арабской весне, обе страны решительно отвергают ставку западных стран и монархий зоны Персидского залива на силовое решение проблем Сирии. Стороны осудили также нарушающее стратегический баланс создание Соединенными Штатами системы ПРО в Европе и на Тихом океане.
Все эти оценки, по мнению обозревателей, представляют собой реакцию на давление, которое Запад оказывает на Россию и Китай. Неприятие Москвой планов создания Вашингтоном ЕвроПРО как покушения на стратегический баланс общеизвестно. Что касается Пекина, то там видят угрозу безопасности Китая в намерении США «вернуться в Азию», сопровождающемся наращиванием американских вооруженных сил на Тихом океане. Угроза выглядит еще более серьезной на фоне поддержки Вашингтоном Токио в японо-китайском территориальном споре. Показательно, что в дискуссионных статьях в Китае по вопросам стратегической ситуации в Восточной Азии и в Азиатско-Тихоокеанском регионе прозвучала такая оценка: в то время как с Востока, со стороны океана, Китай сталкивается с угрозами своей безопасности, он может рассматривать протяженную границу с Россией в качестве «надежного тыла».
Впрочем, стороны не стремятся к формированию военного союза. Между обеими странами существуют контакты и сотрудничество в военной области, но оно имеет характер нормальных контактов между военными ведомствами дружественных стран. Шанхайская организация сотрудничества, в которой участвуют обе страны, не является военной организацией, она не имеет в своем составе структуры военного управления. Совместные учения, которые проводятся в рамках ШОС, имеют антитеррористический характер.
В этой связи правомерно отметить, что сотрудничество Москвы и Пекина как в сфере безопасности, так и вообще по международным проблемам состоит в скоординированном задействовании их влияния и авторитета, того, что сейчас принято называть мягкой силой.
Поворот нефтяной реки на Восток
В ходе визита председателя КНР заключены важные соглашения в торгово-экономической сфере. Важнейшее из них – контракт об увеличении поставок российской нефти в Китай. Они должны возрасти к 2018 году с 15 до 50 млн. тонн в год. В результате КНР станет главным иностранным потребителем российской нефти. Под этот контракт «Роснефть» получит от китайской стороны кредит на 30 млрд. долл. Кроме того, достигнута принципиальная договоренность о строительстве газопровода из Восточной Сибири в Китай. Крупномасштабные сделки еще полностью не завершены. В частности, пока нет решения о цене на газ, являвшейся предметом трудных переговоров. В то же время именно эти контракты дают основания рассчитывать, что в ближайшее время товарооборот между двумя странами достигнет 100 млрд. долл., а затем в недалеком будущем и 150 млрд. долл. в год.
Эти договоренности отражают уже прочно сложившуюся структуру российского экспорта в Китай – он почти исключительно состоит из сырьевых товаров, прежде всего энергоносителей. Однако это характерно не только для торговли России с Китаем, но и со всем остальным миром. Это главным образом проблема структуры российской экономики. Усилия в пользу расширения доли экспорта Россией промышленной продукции видимых сдвигов не принесли. Исключение составляли лишь два вида поставок. Это участие России в строительстве АЭС «Тяньвань» в Восточном Китае, а также продажа Россией Китаю военной техники. Ныне после спада в торговле оружием вновь подписан важный контракт. Он предусматривает поставки в Китай новейшего многофункционального самолета Су-35. Сумма сделки будет весьма значительной. Подписан еще ряд соглашений, направленных на развитие сотрудничества и деловых связей: о туризме, космосе, авиастроении, атомной энергетике. В комплексе они могут помочь России ослабить «монокультурность» своих экономических связей с Китаем.
Дарья Гармоненко 
