Марина Гайкович
Фото агентства городских новостей "Москва"
Союз театральных деятелей (СТД) разрабатывает новое положение о национальной театральной премии и фестивале «Золотая маска». Проект документа есть в распоряжении «НГ». Утверждение нового положения планируется осенью, и если оно будет принято в нынешнем виде, это изменит основной принцип «Золотой маски», а именно независимость экспертного мнения, а также сузит само театральное поле.
Коррективы, которые введены в положение, касаются двух вещей – сокращения номинаций и контроля работы экспертного совета, который СТД берет на себя – с поправкой, что все решения будут согласовываться с Министерством культуры или, как минимум, что министерство будет оповещаться о каждом шаге, предпринимаемом союзом.
Что касается первого пункта, то формально это сокращение раздутого списка номинантов: снимается деление на большую и малую формы в драме, современный танец, эксперимент, художник по свету, драматург и композитор. То есть путь, которые проделал театр за последние годы, обнуляется. «Золотая маска» – единственная премия, охватывающая весь российский театр, отражение этого пути, и надо понимать, что все возникшие номинации лишь отражали тенденции, в нем появляющиеся. Вместе с этим нельзя не отметить, что именно обозначенные номинации были наиболее уязвимы с точки зрения расколовшегося профессионального сообщества и с общественно-политической также. Достаточно вспомнить лауреатов в номинации «драматургия»: Светлана Петрийчук находится в СИЗО – угрозу терроризма нашли в пьесе-лауреате «Финист ясный сокол», на Михаила Дурненкова заведено административное дело о дискредитации Российской армии. СТД словно хочет дистанцироваться от этих скандальных процессов. То же и композиторская номинация: в лауреаты чаще попадают те, кто пишет в авангардной манере, нелюбой иным участникам театрально-музыкального процесса. Современный танец, эксперимент – чистое поле для самовыражения, причем чаще всего на площадках частных компаний. Сегодня неконтролируемое высказывание опасно. На государственные театры можно повлиять, есть рычаги давления: обращение в прокуратуру или, для начала, через публикации в Telegram-каналах. Случайный пример: дважды был атакован пермский «Театр-Театр». Сначала обструкции была подвергнута грядущая премьера спектакля «Сердце Пармы» с музыкой Александра Маноцкова (кстати, номинанта «Золотой маски»), высказавшего антивоенную позицию, затем – планы пригласить для постановки опального режиссера Иосифа Райхельгауза (см. «НГ» от 17.10.22).
Отменив номинации драматурга, композитора, СТД словно отрицает их роль в современном театральном процессе. Это относится и к художникам по свету, номинация которых тоже попала под нож. Но в чем можно уличить специалистов, чья работа сейчас нередко становится формо- и смыслообразующей, непонятно. Как и исключительные по силе, содержанию, эмоции спектакли, рассчитанные на малую аудиторию, особенно в провинциальных театрах малых городов, которые в редких случаях могут конкурировать с блокбастерами крупных институций. Ведь в том числе для поддержки театров в Лысьве, Шарыпове, Лесосибирске – то есть городах, городках, которые на федеральном уровне знамениты именно крохотными театрами, – и создавалась эта номинация. Впрочем, и зачастую именно в нее попадают спектакли по современной «опасной» драматургии. На малую сцену выносятся проблемы общества, которые пока не способна перемолоть большая.
«Золотую маску» упрекали в поддержке экстремального по средствам выразительности. А в случае удовлетворения судом дела о спектакле и пьесе «Финист ясный сокол» (хочется верить, что новая экспертиза положит конец этому разбирательству) – могут упрекнуть и в потворстве терроризму. Упрекали в том, что «Маска» отказывала русскому психологическому театру, отдавая предпочтения спектаклям и художникам, его разрушающим. Этот разговор, даже дискуссия, с переменным успехом идет давно. Корень зла здесь видится в работе экспертов – именно они ведут первичный отбор спектаклей, по мнению цензоров, сообразно своим вкусам. И в работе дирекции, которая формирует «однобокий» экспертный совет, приглашая одних и тех же специалистов. Замечания были учтены: списки экспертов утверждались в СТД, ротация была стопроцентная, сотрудники театров до экспертизы не допускались. Но, как говорится, воз и ныне там: Малый театр или другие, крепко работающие в традиционной манере, даже с работами-откровениями отдельных артистов, в номинации не попадают. Плюс возникает много других нюансов, разбору которых можно посвятить не одну газетную полосу. Так, в номинации «оперетта/мюзикл» стали побеждать спектакли, косвенно относящиеся к этому жанру («Антигона» упомянутого «Театра-Театра»): театры музыкальной комедии недовольны, и их директора наверняка выносили эту тенденцию на обсуждение. Да и сами эксперты не раз говорили о том, что существующие номинации, в том числе и «эксперимент», уже не в силах отражать текущее состояние театра, в последние годы эволюционирующее, прирастающее новыми, не конвенциональными формами. Но мало кто мог предположить, что решение проблемы будет столь радикальным: нет номинации – нет проблемы.
СТД идет дальше, ограничивая самостоятельность экспертного совета. Союз намерен не только самостоятельно выбирать экспертов, но и визировать, ставя в известность Минкультуры, результаты его деятельности. Согласно проекту положения, список номинантов будет утверждаться в СТД и может быть скорректирован. Более того, каждый эксперт может сообщить в СТД о своем несогласии с результатами работы совета, назвав в письменной форме конкретный спектакль, с решением по которому он не согласен. Что это, как не введение цензуры (причем недоверие выражается собственно назначенным экспертам) и легализация доносов?
Отметим, что помимо экспертного отбора планируется еще один: девять спектаклей проходят в конкурс по решению региональных отделов СТД, по одному от каждого федерального округа.
Конкурсный проект «Золотой маски» таким образом превратится из независимого (чем и был ценен) в фестиваль, составленный, по сути, представителями аппарата центрального и региональных отделений СТД, тем более что президентом премии становится председатель союза (сегодня это Александр Калягин).
Он же назначает и гендиректора фестиваля, который, очевидно, будет выбираться не только исходя из своих менеджерских качеств (без преувеличения, недюжинных), но и эстетических позиций. Людей, которые соответствуют таким характеристикам, в стране единицы. Мария Ревякина, которая руководила «Золотой маской» в последние 20 лет и развила фестиваль в мощную культурную институцию, охватывающую всю Россию, вряд ли останется в этом кресле.
Однако СТД – не только аппарат, но и сами деятели – режиссеры, артисты, менеджеры, которые уже призывают Александра Калягина к обсуждению проекта. И это правильно.
Константин Ремчуков 
