Бог дал – Бог взял?

Торопецкая икона остается в строящемся храме Александра Невского на неопределенный срок.
Фото Елены Демидовой

Резонанс, вызванный принятием Государственной Думой РФ 22 сентября в первом чтении законопроекта «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности», не утихает, несмотря на откровенную рутинность решения депутатов. Предложенные правительством России документы принимаются в первом чтении, как правило, «автоматически». Поэтому и длительные повествования о чудотворных свойствах икон сторонников передачи религиозным организациям культурного достояния, и выключение микрофонов у двух наиболее авторитетных российских специалистов по древнерусскому искусству – директора Музея Рублева Геннадия Попова и искусствоведа из Института искусствознания Льва Лившица – вряд ли повлияли на исход голосования депутатов.

Знаковым выглядит такое совпадение: в день рассмотрения законопроекта в Госдуме истекал и срок пребывания в храме Александра Невского, возведенном близ поселка Княжье Озеро, древней иконы Корсунской Богоматери Одигитрии (Торопецкой), отданной «напрокат» директором Государственного Русского музея Владимиром Гусевым под гарантию Патриарха Кирилла о возвращении ее в назначенный срок (см. «НГР» от 01.09.10).

То, что икона не была возвращена в музей, мало кого удивляет. «Бог дал, Бог и взял» – настраивает на философский лад, пусть и по другому поводу, народная поговорка. Но к ситуации с Торопецкой иконой больше подходит другой народный афоризм: «На Бога уповай, да рот не разевай». Неладное сотрудники Русского музея почувствовали еще 10 сентября, когда не дождались сведений об условиях транспортировки иконы в Петербург. Тогда они и обратились к своему директору с требованием отчитаться о ситуации с переданным в церковь экспонатом. Обращение подписали около 200 человек. С аналогичным заявлением музейщики обратились к министру культуры Александру Авдееву, в котором просили его о содействии «своевременному (согласно условиям договора) возврату иконы на хранение в Русский музей для скорейшего проведения соответствующих профилактических мероприятий». Но ответом им стало письмо от 13 сентября с.г., в котором министерство сообщало, что «разрешает Государственному Русскому музею продлить до 22 марта 2011 года срок временной выдачи 1 (одного) музейного предмета». В качестве «предмета» называлась та самая Богоматерь Торопецкая!

По уверениям сотрудников Русского музея, Владимир Гусев написал письмо на имя замминистра культуры Андрея Бусыгина за №1977/1 с предложением продлить срок нахождения иконы в Подмосковье, в связи с чем просит «принять во внимание постоянную готовность музея к поиску координированных решений по вопросам взаимоотношений с Русской Православной Церковью в самых сложных ситуациях, нередко сопряженных с неоднозначной общественной реакцией, в том числе и в коллективе музея». В ответ пришло письмо от замначальника Росохранкультуры Виктора Петракова № 03-06-1634 от 9 сентября с предложением «обеспечить документальное оформление правомочности нахождения иконы в указанной религиозной организации в сроки, не оговоренные договором». Венчает дело уже упомянутое согласие Минкульта на продление срока хранения бесценного экспоната в храме близ коттеджного поселка.

Подобные случаи лишь омрачают тот фон, на котором работа экспертов над скандальным законопроектом после первого чтения становится еще более внимательной.