Нежнейшая ересь сумасшедшего

Мультипликатор Юрий Норштейн работал с Александром Тимофеевским и дружил с ним. Фото автора

В Музее Серебряного века состоялись II Литературные чтения памяти Александра Тимофеевского, приуроченные ко дню рождения поэта, фигуре, символизирующей целый пласт российской культуры – от беззаботного детства с песнями из мультфильмов до глубокой и непростой поэзии для взрослых. Круг тем конференции был следующим: «Особенности творчества А.П. Тимофеевского, поиск общих закономерностей бытия, простое и сложное в творчестве поэтов второй половины двадцатого – начала двадцать первого века»; «Эзопов язык в поэзии А.П. Тимофеевского, советские и постсоветские поэтические практики»; «Анимация в творчестве А.П. Тимофеевского и легальные формы творческой работы поэтов неподцензурной словесности»; «Детские стихи А.П. Тимофеевского, особенности поэзии для детей конца двадцатого – начала двадцать первого века»; «А.П. Тимофеевский и его читатели: горизонты ожидания и читательские интерпретации, фольклоризация стихов, книжные иллюстрации, портрет поэта в рецензиях и научных статьях». Организаторы обещают, что будет подготовлен сборник материалов, тексты отдельных докладом будут опубликованы в «НГ-EL».

Прозвучали доклады Юрия Орлицкого, Александра Маркова, Елены Титовой, Константина Шакаряна, Михаила Вистгофа и Елены Левоческой, пишущей стихи под псевдонимом Лета Югай, а также вдовы поэта Натальи Дьяковой. Исследователи рассуждали о свободном стихе в творчестве Тимофеевского, о чертах классической риторики в его поэзии, о некоторых особенностях стихотворений для детей, о том, как стихи становятся песней, о самоопределении как самостоянии, о сюжете и об архиве.

После первой научной части вечер приобрел более неформальный тон – друзья вспоминали Александра Павловича, читали стихи. Порой это были курьезные, душевные свидетельства об отношениях между поэтами, писателями. Например, у Тимофеевского есть стихотворение «Он ищет читателя, ищет / Сквозь толщу столетий, и вот – / Один сумасшедший – напишет, / Другой сумасшедший – прочтет...» И поэт Михаил Грозовский написал шуточный ответ: «Я – тот сумасшедший, который прочтет. / Тот урод – это я. / Я тоже из той же конторы. / Ко мне притечет / сквозь заторы нежнейшая ересь твоя. / Мне надобна эта наука, игра / и звучание слов, / вернее, созвучие звуков, глубокая, сладкая мука, / начало, основа основ. / И в каждом твоем повороте большой сумасшедшей души, / высокого бреда на взлете, своей сумасшедшей охоте, я буду читать. Пиши». Еще он вспомнил, как некогда прочитал свое стихотворение про козу, а Тимофеевский, мастер экспромтов, тут же протянул ему листок со строчками: «Все неладно, и гадко, и стыдно, / и не спрятать в ладони лица, / но нелепо кончать суицидом /в трех шагах от конца. / И некстати рыдать, бить на жалость / и бросать свое фото в клозет. / Убежала коза, убежала, / как сказал мой любимый поэт».

Педагог Евгений Ямбург вспомнил о прощании с Тимофеевским в храме, а потом представил несколько видео, как читают стихи его студенты в спектаклях и импровизацию самого поэта на одной из публичных встреч. Режиссер-мультипликатор Юрий Норштейн рассказал трогательную историю о том, как стихотворение Тимофеевского заставило смутиться и удивиться его жену, художника-мультипликатора Франческу Ярбусову. Когда она была маленькой, лет четырех, ее мама отвозила к бабушке. У бабушки было хозяйство, и когда она уходила, то оставляла девочку одну. Та же садилась на корточки в курятнике и закрывала глаза, через какое-то время куры начинали принимать ее за свою, не чувствуя опасности. И вот как-то к ней подошел петух и стал аккуратно дотрагиваться до ее ресниц клювом. Эта история нашла свое отражение в стихах Тимофеевского. Норштейн также прочитал тексты, которые Александр Павлович наговаривал на автоответчик их телефона.

Режиссер, поэт Алексей Злобин прочел свои воспоминания: «Палыч сказал, что вернулся на зимний берег Ялты 40 лет назад в крики чаек и метель. В свою молодость. Так мы стали почти ровесниками. Палыч заразил меня веселостью. У него был такой дар. И во мне снова вернулась тяга к перу, перу к бумаге. Тяга к минуте, когда уже пора плыть. Куда ж? Не куда ж. Не важно». О своих встречах с Тимофеевским рассказали музыкант, поэт, прозаик Константин Арбенин и его дочь Дарья.

Издатель, поэт Александр Переверзин выступил ведущим вечера и, в свою очередь, рассказал о том, как Тимофеевский приезжал к Борису Пастернаку в то время, когда того травили. Завершая чтения, ведущий прочел строки Тимофеевского, посвященные Марии Степановой: «Смотрел я на восход малиновый / И голову назад закидывал, / Такого сине-сине-синего / Еще никто из вас не видывал. / Идет толпа многомильонная, / Идут себе и не толкаются, / И все до одного влюбленные, / И все друг другу улыбаются...»