0
1275
Газета Идеи и люди Интернет-версия

23.11.2005 00:00:00

Преступники или жертвы: новые споры о прошлом

Юрий Дерябин

Об авторе: Юрий Степанович Дерябин - руководитель Центра Северной Европы Института Европы РАН, первый посол РФ в Финляндии (1992-1996 гг.).

Тэги: финляндия, реабилитация, фашизм


60 лет назад, 15 ноября 1945 г., в «Доме сословий» столицы Финляндии начался процесс над лицами, виновными в вовлечении страны в войну против Советского Союза на стороне гитлеровской Германии. В этой связи среди финнов нарастают настроения в пользу пересмотра итогов процесса. Все чаще высказываются мнения о том, что для суда не было веских оснований, что приговоры нужно признать недействительными, отменить их, а осужденных – реабилитировать как «лиц, пострадавших за свой народ».

Напомним, что в соответствии со ст.13 соглашения о перемирии с Финляндией, заключенного 19 сентября 1944 г. правительствами СССР и Великобритании, действовавшими от имени всех Объединенных наций, находившихся в состоянии войны с Финляндией, правительство Финляндии обязалось наказать лиц, ответственных за войну. В этом же контексте следует рассматривать и заключенное 8 августа 1945 г. в Лондоне соглашение между правительствами США, Великобритании, Франции и СССР о создании международного трибунала для военных преступников.

После подписания Лондонского соглашения председатель Союзной контрольной комиссии (СКК) Андрей Жданов в беседе с президентом Юха Куусти Паасикиви заявил, что наказание лиц, ответственных за войну, по мнению советского правительства, должно «показать, что народ Финляндии полностью отвергает прежнюю политику, осуждает руководителей этой политики и готов вступить на путь новой политики». Жданов подчеркнул при этом, что СКК могла бы взять дело в свои руки, но, учитывая интересы Финляндии, доверяет сделать это самим финнам.

Паасикиви, который долгое время колебался, в конце концов согласился на проведение процесса. Парламент Финляндии подавляющим большинством голосов одобрил специальный закон, который создавал соответствующие национальные юридические предпосылки для этого и был внесен представителями коммунистов и «мирной оппозиции» (левые социал-демократы, выступавшие против войны с СССР). Суд, закончившийся 21 февраля 1945 г., приговорил к тюремному заключению (сроком от десяти до двух лет) восемь политиков военного времени, среди которых были бывший президент Ристо Рюти, премьер-министры Й.В. Рангель и Эдвин Линкомиес, министры Вяйне Таннер и Аугуст Рамсай. В отличие от Нюрнбергского процесса, они были отнесены к разряду «виновников войны», и им не предъявлялось обвинений в военных преступлениях или преступлениях против человечества. Форма и сроки наказаний были значительно более мягкими, чем в других странах, участвовавших в войне на стороне Германии.

Для многих остается неясным вопрос: почему не был привлечен к суду маршал Карл-Густав Маннергейм, бывший главнокомандующий финской армией? Ведь именно он отдал в июне 1941 г. известный приказ, определивший основные цели вступления Финляндии в войну на стороне Германии, которые заключались не только в возвращении территорий, отошедших к Советскому Союзу после «зимней войны», но и в наступлении на Ленинград, а также в захвате значительной части территории Советской Карелии, где был установлен жестокий оккупационный режим.

Судя по всему, решающую роль в непривлечении Маннергейма к суду сыграл Сталин. Как свидетельствует ныне покойный Стефан Смирнов, работавший в те годы в СКК, в своей книге, которая была опубликована в Финляндии в 1996 г. (к сожалению, в России книга не издавалась), сотрудники комиссии собрали в финских архивах веские доказательства того, что Маннергейм не менее, чем Рюти, был виновен во втягивании Финляндии в войну, однако Жданов распорядился, чтобы они хранились только лично у него. Позднее он получил указание (по всей видимости, от Сталина) довести до сведения Маннергейма, который в то время был президентом, что Москва, учитывая его заслуги в прекращении войны (подписание соглашения о перемирии в сентябре 1944 г.), никоим образом не собирается втягивать его в судебный процесс. Маннергейму была дана возможность уйти в отставку с поста президента и уехать в Швейцарию до начала процесса.

Теперь вернусь к вопросу: не наступило ли время простить и реабилитировать лиц, осужденных за войну?

Не спорю, что осужденных можно было бы простить, поскольку им, как уже отмечалось, не предъявлялись обвинения в военных преступлениях и преступлениях против человечества (согласно Конвенции 1969 г., эти преступления не имеют срока давности), а по другим обвинениям они отбыли наказание (хотя и не полностью). Но их реабилитация была бы неоправданной. Реабилитация означает прежде всего, что те деяния, по которым были вынесены приговоры, юридически признаются не имевшими места или что приговоры не основывались на законах, действовавших в тот период. Ни то ни другое не имело места в 1946 г.

С точки зрения международного права осужденные финские деятели были прежде всего виновны в том, что втянули Финляндию в агрессивную войну на стороне нацистской Германии (что бы ни говорили позднее, будто это была «отдельная» война или «война продолжения», имея в виду «зимнюю войну») и со своей стороны принимали участие в планировании, подготовке, начале и ведении этой войны. При этом они нарушили своими действиями как минимум одно международное соглашение, а именно Московский мирный договор от 12 марта 1940 г., по ст. 3 которого Финляндия обязалась воздерживаться от любых агрессивных действий против Советского Союза и не заключать каких-либо союзов или участвовать в коалициях, направленных против него. Кроме того, Московский мирный договор был одобрен сеймом Финляндии и, таким образом, стал действующим законом страны. И он был нарушен, когда Финляндия была вовлечена в агрессивную войну нацистской Германии против Советского Союза.

Когда начинают нарушать законы, дело редко ограничивается нарушением какого-то одного из них. Так произошло и в данном случае. Ни у Маннергейма, ни тем более у Рюти не было опирающегося на Конституцию Финляндии права принимать по этим вопросам решения, связывающие страну. Действуя в обход президента, государственного совета и сейма, Рюти, Маннергейм и другие сделали себя виновными с точки зрения как международного права, так и чисто национальных правовых принципов Финляндии. Поэтому специальный закон об ответственности за войну, принятый сеймом, преследовал цель наказания лиц, виновных в нарушении действующего законодательства страны.

В Финляндии все чаще делаются попытки представить осужденных на процессе в «Доме сословий» как «пострадавших за всю свою страну».

Так, президент Мартти Ахтисаари в декабре 1997 г. на встрече с семьями осужденных заявил: «Народ Финляндии всегда знал, что осужденные в качестве виновников войны не были виноваты. Они, вместе со своими семьями, больше, чем многие другие, заплатили за нашу независимость личную цену».

Конечно, у каждого есть право считать, что кто-то другой пострадал за него. Это – вопрос совести. Но многое зависит от конкретной ситуации.

Если всех советских людей, погибших в войне с Финляндией в 1941–1944 гг., можно считать пострадавшими за весь советский народ, то другое дело – павшие во время «зимней войны». Они пострадали не за свой народ, а из-за тех, кто развязал эту войну. Так же обстоит дело и в отношении Финляндии. С точки зрения интересов Финляндии война, начатая в июне 1941 г., не была нужна ее народу. И поэтому можно с полным правом сказать, что именно народ пострадал из-за тех «господ», кто способствовал вовлечению страны в войну, а не они пострадали ради народа.

Правда, высказывается мнение, что формальная реабилитация и отмена приговоров не нужны. Было бы «оскорблением» предложить вернуть честь осужденным, поскольку они никогда ее не теряли. Ну что ж, такое мнение имеет право на существование, и здесь слово за самими финнами. Кстати, и Рюти, и Таннер похоронены на центральном кладбище Хельсинки, там же, где Маннергейм, Паасикиви и Кекконен.

Что же касается отмены приговоров – а такое мнение, как мы видим, также высказывается, – то проблема здесь значительно сложнее и затрагивает не только финнов, а имеет более широкий международно-правовой и политический контекст. Такой шаг означал бы отход от ряда международных документов, в частности, соглашения о перемирии 1944 г., Лондонского соглашения 1945 г. и последующих резолюций ГА ООН по вопросу о преступлениях против мира, наконец, Парижского мирного договора 1947 г., который предусматривал, в частности, принятие всех необходимых мер для обеспечения задержания и выдачи суду лиц, совершивших военные преступления, преступления против мира и человечности. Пришлось бы в этом случае отменять и закон, принятый финским парламентом в 1945 г. по вопросу о виновных за войну, и соответственно возникал бы вопрос об ответственности тех, кто проявил инициативу в его выработке и кто принимал его. Не говоря уже о тех, кто выполнял этот закон и выносил приговоры.

Напомним в этой связи слова Паасикиви: «Наш народ любит политику демонстраций и внешних проявлений и не думает о том, какую действительно реальную пользу принесут нам такие действия».


Комментарии для элемента не найдены.

Читайте также


Зеленые сертификаты стали драйверами углеродного рынка

Зеленые сертификаты стали драйверами углеродного рынка

Ярослав Вилков

Эксперты поговорили о климатической повестке в России на языке биржевых инструментов

0
857
Битва за трубы

Битва за трубы

Виталий Барсуков

Как захватывали «Свободный Сокол»

0
1943
Экономика РФ лишилась объективных индикаторов ее состояния

Экономика РФ лишилась объективных индикаторов ее состояния

Михаил Сергеев

Предприятия объяснили, почему отказываются от инвестиционных проектов

0
2475
Адвокаты выработали правила общения с правоохранителями

Адвокаты выработали правила общения с правоохранителями

Екатерина Трифонова

Статус спецсубъекта не спасает от недоброжелательного отношения процессуальных оппонентов

0
1877

Другие новости