|
|
Елена Семенова на церемонии вручения премии «НГ» «Нонконформизм-2016». Фото Павла Сарычева |
Алиса Ганиева, писатель, редактор «НГ-EL»
Признаться, мы в редакции частенько пошучивали на тему некрологов друг про друга. Мол, не умирай, пожалуйста, а то придется про тебя писать, публиковать архивы, сочинять мемуары. Но в реальность того, что кто-то из нас умрет, я все равно никогда не верила. Такого не бывает, это невозможно. А уж того, что так внезапно, так трагично, так мгновенно выпорхнет из жизни наша Елена Семенова, которую мы все звали Листиком, и вовсе нельзя было себе представить. Листик – это жизнь, смех, танец, задор, смелость, солнце, поэзия! Это добрый, открытый, веселый протест против косности, зла, ханжества, узости. Листик – это дионисийский хоровод, это песня, это красота. Такая молодая, такая талантливая, такая хулиганка и затейница не могла вот так вот взять и уйти. Ужасная потеря для всех, любивших ее, а я не знаю тех, кто бы ее не любил.
Она любила загорать на пляже, надевать шляпы, заводить романы, писать стихи, путешествовать по России, ходить в баню и натираться спитым кофе, восхищать и восхищаться, экспериментировать в литературе и в жизни, есть острые перчики и вообще быть собой – очень естественной, очень простой. Но, кроме того, она любила и умела работать, редактировать и отбирать тексты, курировать проекты и организовывать мероприятия, писать статьи и брать интервью. Многие годы Лена Листик была соредактором и составителем антологии «Они ушли. Они остались» памяти современных поэтов, безвременно умерших молодыми. И вот одним страшным январским вечером она сама оказалась в их череде.
Я уверена, что не одна я вспоминаю дерзкие и красочные перформансы Листика на наших ежегодных церемониях премии «НГ-нонконформизм» (2010–2018). Вот она в образе античной дикарки, в юбке из сверстанных газетных полос, с лавровым венком на голове, одним прыжком, словно гимнаст Тибул, оказывается на потолочной балке и балансирует под восхищенными взглядами публики, пока не оступается и не падает на голову советскому диссиденту и кинокритику Игорю Дудинскому (его тоже не стало недавно). А вот Листик на той же церемонии, но в образе роковой бичующей музы наносит финалистам, лауреатам и гостям удары хлыстом, а те смеются от радости. А вот, уже в другой год, она же сбрасывает с себя тяжелую меховую шубу конформизма. Источая свободное дыхание Серебряного века, богемно-артистических кабаре и бесхитростных народных напевов, она не боялась признаться, что чего-то не знает, а между тем знала и понимала наше время и страну, ее прошлое и настоящее получше многих умников.
Листик, нежная и смешливая, но почему я пишу о тебе в прошедшем времени? Как такое возможно? Неужели не будет больше лирики и каламбуров, не будет больше забавных историй из жизни, не будет самой этой жизни, в которой ты многое сделала, но ведь столько еще было впереди!
Последние строки Елены Семеновой звучат как прощание, даже, пожалуй, как предсказание. Перечитывать их сейчас жутковато. А еще буквально на днях она признавалась, что впервые в жизни проспала Новый год и в первый раз не нарядила свою детскую искусственную елочку. Знак? Теперь всему, что Лена говорила и писала перед смертью, придаешь особенный смысл. Потому что в наступившем горьком молчании уж точно нет никакого смысла.
Андрей Коровин, поэт, культуртрегер
История нашего знакомства с Листиком со временем обросла легендами. Запустил легенду Женя Лесин, который при этом присутствовал. Однако в тот знаменательный вечер у нас возникло некоторое соперничество за внимание Листика, и Лесин, конечно, все придумал со своей колокольни. А не так давно мы попытались с Листиком вспомнить подробности этого вечера, и оказалось, что мы запомнили совершенно разное. Неизменным было одно – фигура Лесина! Ну а куда ж теперь без него?
Наверное, уже мало кто помнит, почему Лену Семенову называли Листиком. Это был ее никнейм – listik – в первой социальной сети, которую оккупировали русские писатели, – LiveJournal, или Живой Журнал, попросту ЖЖ. Тогда почти у всех были эти ники, и по этим никам авторов называли и за глаза, и в глаза.
Лене было примерно лет 20, когда мы познакомились, она была студенткой первого курса Литературного института. Молодой, скромной и трогательной. В день знакомства она подарила мне журнал со своей первой публикацией. Кажется, это был какой-то исторический журнал. С тех пор мы и дружили с ней, регулярно пересекаясь на литературных вечерах и фестивалях. Сейчас само понятие дружбы сильно изменилось. Раньше, чтобы дружить, надо было постоянно встречаться, гулять, выпивать, вместе попадать в истории. Сейчас дружба – это такое дистанционное взаимопонимание, почти без слов, когда не обязательно часто видеться и даже созваниваться, чтобы чувствовать к человеку теплоту и приязнь, порой даже духовное родство.
Хочется думать, что это я открыл ей Коктебель – свободную стихию с его первозданной наготой и нудистскими пляжами. Она стала завсегдатаем нудистского Коктебеля. При этом на Волошинском фестивале в Крыму она была, кажется, лишь один-два раза. Несмотря на свою открытость к публичному обнажению, она была внутренне очень скромным человеком. Когда она завела эротический аккаунт в ЖЖ со стихами и фотографиями, я первый догадался, что это она. Листик удивилась. С тех пор я подбивал издать ее эротические стихи, но она все же так и не решилась.
Она много раз выступала у нас в литературном салоне в Булгаковском доме, много раз писала о наших вечерах. Если Листик не появлялась в салоне больше месяца, я начинал скучать. Ее не хватало. В последнее время она бывала у нас часто, мы созванивались, строили планы…
Листик была удивительно позитивным и добрым человеком. Она сама любила жизнь и радовалась жизни, и радовала своей радостью окружающих.
В сентябре прошлого года Листик была с нами на юбилейном 20-м Волошинском фестивале в Калининграде. Она неожиданно захотела поехать, и все внезапно сложилось. Надеюсь, что там, на Балтике, она была счастлива.
Когда уходит светлый человек, не наступает тьма. Потому что свет его души, отражение этого света в душах друзей и знакомых теплится еще очень долго. И пока хоть частица этого света жива, жив и сам человек. Я не прощаюсь с тобой, Листик! Свети всегда!
Игорь Михайлов, писатель
Наверное, многие так и будут воспоминать о ней как о Листике. Да, но я знал ее и обращался к ней как к Елене Семеновой, впрочем, зная, что она – Листик. Никогда не смел назвать ее так, не та близость отношений. Но когда мы говорили о ней с друзьями, приятелями, то всегда только: Листик. Листик написала, Листик сказала, Листик была довольна или недовольна. Впрочем, недовольства Листик, по моим немногочисленным наблюдениям над этой женской породой (она была как бы наполовину женщиной, наполовину растением, экзотическим, пряным, очень ярким, забавным и красивым), никогда не выражала. Или я не помню, что выражала. Листик всегда был миролюбив и приветлив. Он качался где-то там, в заоблачных высях, и я даже не знал, не думал, что у Листика какие-то проблемы. Проблемы у людей, на земле. А у Листика не должно быть, не может проблем. Он всегда жизнерадостный. Он всегда жизнелюбивый... И вот не стало Листика... Еще одного доброго существа! Не скажу: человека. Она была для меня какой-то все же небесной сферы, светоносный эльф, что ли.
Прощай, дорогой Листик! Спасибо, что ты была, была добра. Мы на «ты», хотя не пили на брудершафт. Но тут повод очень серьезный. Прости, дорогой Листик, если я тебя очень доставал своими просьбами. Я больше не буду. И мне очень жаль, что этого больше не случится. Прости, если что...
Наталья Рубанова, писатель
Листик... поразительно, сколько мы могли бы еще сделать вместе.
Сколько публикаций, идей, тем, статей было...
Люблю, благодарю за сотрудничество.
Светлая память! Лена, дорогая, ты смешна и прекрасна.
Человек-Ау.
Человек-Amen.
Ольга Рычкова, поэт, редактор «НГ-EL»
О Лене Семеновой я сначала услышала от коллег по газете: «Листик! Листик!» – называли ее они. По имени почти никто не звал. Лена работала тогда в соседнем отделе «Независимой» и часто забегала к нам – улыбчивая, открытая, кипящая энергией. Ее стихией была литература, поэзия, она ведь выпускница поэтического семинара Литинститута. А потом Листик пришла работать в приложение «НГ-Ex Libris». Она вела рубрику «Интервью», и это ей хорошо удавалось: она была очень общительной, люди к ней тянулись. И не только люди: только Листику я несколько лет подряд доверяла присмотр за своим котом во время отпускных поездок. Она рассказывала, что первое время он боялся и прятался, но потом стал сам выходить навстречу и даже позволял себя гладить и играть с ним (а доверял он далеко не каждому). Кроме литературы Листик серьезно увлекалась вокалом (она говорила, что этот дар передался ей от мамы), несколько лет занималась в студии. Как-то при мне она так проникновенно исполнила «Лили Марлен» на языке оригинала (она знала немецкий), что у некоторых слушателей на глазах стояли слезы…
Наталья Стеркина, писатель, преподаватель ВГИКа
Яркое, веселое, теплое имя ЛЕНА СЕМЕНОВА… Лена.
С ней весело было делать что-нибудь вместе, например устраивать литературные вечера.
С ней тепло и уютно было посидеть за дружеским столом.
Интересно было читать ее тексты в «НГ-ЕL».
Отдельное удовольствие – слушать чтение стихов и песен Вертинского.
Чудесная Лена. Любимая Лена. Радужный Листик…
Юрий Гуллер 
комментарии(0)