Вардван Варжапетян
|
|
Эй, вы! Осторожней там! Лидия Шульгина. Мясорубка. Газетная бумага, краска, металл. 1997 |
Вот очередные истории из моего собрания.
***
Шульгина Лидия Михайловна (1957–2000) – художник в полном смысле этого слова. Светлый человек невероятного таланта.
По-моему, Лида – редкий пример судьбы, когда человек не идет по жизни, а совершает восхождение, понимая, что вниз он уже никогда не вернется.
Лида родилась в семье литераторов – Нины Шульгиной и Михаила Фридмана. Ее муж – художник Николай Эстис, мой друг. Их сын Сашка, которого я впервые увидел (ему было тогда лет 11) в старой мастерской его отца, давно вырос. Блестящий выпускник Гамбургского университета, тоже интересный художник, да еще и поэт, и музыкант.
Когда я познакомился с Лидой? Не помню. И неважно это. Важно то, что Лида создала и оставила: графику, живопись, скульптуру. Музеи с радостью и почтением включают ее работы в свои собрания.
Лиде удалось невероятное: она изобрела новый материал: скомканную газетную бумагу, вымоченную в белилах. Сотворила безмолвный реквием, скорбь…
Она умерла в Пиннеберге – это немецкий городок недалеко от Гамбурга.
Из записей Лиды:
«…Все это прелюдия к главной моей мысли. Все, что от меня – красивой, сильной, всемогущей – осталось, это знание. Знание того, что ничто не стоит ничего, кроме возможности нормально «жить в своем теле». Остальное – чушь, которая может довести нас до той страшной черты, когда жизнь превратится в ад по эту сторону грани, в ад, по сравнению с которым описанные Данте муки – лишь милые развлечения. Боже, сколько разрушительных действий, мыслей, дней употребила я на ненужные переживания. Все выбросить, все к черту! Жить надо так, чтобы слышать писк наших задавленных физических тел, иначе они отомстят, и отомстят страшно. И как тогда становится все равно, кто ты, с кем ты, и как хочется только одного – чтобы не было боли! Одну ночь сна, один день без боли! Вот и вся цель, к которой сводится жизнь отмщенного тела... Почему мы узнаем это только в такой страшной последовательности, когда всё уже произошло и ничего не изменишь?
А в остальном я живу и делаю выставки. Это то единственное, что я хочу делать – когда могу встать. Но это уже другая история».
«Моя теперешняя жизнь – это недолгий переход из света в тень. Как любая другая жизнь. Банальная истина. Но я хочу говорить именно о банальных истинах.
Страдание тоже банально. Говорить о нем сегодня тоже стало чем-то неприличным.
Тем более – в искусстве.
Тем более – традиционными средствами.
Современное искусство – пестрый карнавал, участники которого силятся придерживаться установленных ими правил: каждый натягивает маску и под ней скрывает свое лицо и свою проблему.
Каждый день, жадно приступая к работе, я тоже надеюсь сотворить себе такую маску. Натяну ее на свое лицо, и никому не удастся увидеть мои тревоги и страхи. Никому не удастся услышать заглушаемый маской крик: «Авва, Отче! Пронеси чашу сию мимо меня!»
|
|
Ангел знает, но молчит. Николай Эстис. Из цикла «Ангелы». Бумага, темпера. 1983. Государственная Третьяковская галерея |
«Бог видит, есть столько смыслов, укрытых от нас, нужно только уметь вовремя повернуть голову…»
3 июля Лиде исполнилось бы 65 лет. А умерла она в 43 года.
Эстис Николай Александрович (род. 1937) – художник. Для меня (и для очень многих людей) – выдающийся. Его работы хранятся в лучших музейных собраниях.
Я познакомился с Колей, когда начал издавать армяно-еврейский вестник «НОЙ», в 1993 году. Как раз он тогда обзавелся мастерской в прекрасном месте, напротив Дома кино, на Васильевской. Сколько же там водки было выпито! Сколько красивых, умных, талантливых людей там бывало!
А в 1996-м Николай и его жена Лида Шульгина уехали в Германию – Лиде необходимо было серьезное лечение. Но Коля время от времени приезжал в Москву, и мы встречались в его мастерской, и это был огромный праздник.
Николай Эстис – не бунтарь, не борец, не диссидент, не основоположник – просто художник. А художник – уже по сути своей инакомыслящий, потому что он видит мир иначе, инако, чем другие. А жестоко боролся он только с собой. Как боксер перед боем сгоняет лишний вес, безжалостно изнуряя себя, так Эстис «сгонял» все лишнее, что мешало сосредоточиться на кончике кисти. Бывая в домах творчества, облачался в куртку с глухим, как у монаха, капюшоном, отгораживаясь от всех, уходя в затворничество творчества. Неделями ни с кем не разговаривал, видя только дорогу в столовую, тарелку, хлеб, мольберт, краски, кисти.
Искусствоведы немало написали о его работах, пытаясь истолковать его серии («Птицы», «Ангелы», «Фигуры», «Вавилонские башни», «Деревья», «Композиции»). Есть серьезные исследования. Но как толковать вечность, бесконечность, сотворение всего из ничего?
От Коли я услышал замечательную историю. Вот она:
«Любовь к гимнастике предопределила во мне любовь к цирку, вернее, к цирковым гимнастам. Со многими я дружил, некоторыми восхищался, в том числе братьями Рыжовыми. У них был изумительный номер – баланс на цилиндрических катушках. Рыжовы использовали 12 катушек, это рекордное число.
Как-то Рыжовых пригласили выступать в Париж в программе, собиравшей лучшие цирковые номера мира. Потом у меня в мастерской, рассказывая о впечатлениях, братья особенно хвалили китайскую гимнастку.
Я спросил, чем именно китаянка сумела удивить Рыжовых, и услышал:
– Она делала, в общем-то, обычную пластику, только при этом была подвешена за волосы.
В истории с китаянкой я увидел метафору, с помощью которой можно понять разницу между одаренностью (даже талантом) и призванием. Одаренность – это когда остается выбор, а призвание – как обреченность, как предопределенность. Ты должен делать, ты уже рекрутирован, призван (подвешен за волосы), отрабатывай номер, иначе не освободишься.
Это касается и художника, возможно, даже больше, чем кого-либо другого из творческих людей.
С одаренностью жить легче, чем с призванием. Жить с призванием часто бывает страшно, оно подразумевает миссию – исполнение пророчества. Неизвестно, что несет в себе пророчество, чем грозит.
Работая, ты непроизвольно расшифровываешь пророчество, раскрываешь тайну. Иногда это обходится очень дорого».
8 августа Николаю исполнится 85 лет. Как и всегда, он работает.
