Ученые спасают исчезающий подвид – северных белых носорогов

Носороги на фоне жилых домов – редкое, но еще встречающееся явление в Кении. Фото Reuters

Она проворно отправила в широкую пасть очередную порцию свежей моркови, чихнула от удовольствия и боком стала приближаться к незваным гостям, словно напоминая им, кто на тщательно охраняемой территории хозяйка, а кому для общения с ней неплохо было бы и спросить разрешения. Чуть поодаль довольно похрюкивала ее ненаглядное чадо – дочь весом в полторы тонны, на посторонних не реагирующая, но зато прямо-таки намекала на нежное почесывание толстокожего живота размером в несколько стеганых покрывал.

Ее рог откровенно напрашивался на полотно какого-нибудь древнего художника, изображавшего мифическое морское чудовище, готовое пропороть любое судно, осмелившееся пуститься в дальнее плавание. Но одного рога ей было явно недостаточно, чтобы с удовольствием красоваться перед фотокамерами и телефонами нескольких посетителей обитаемой этими двумя дамами территории.

«Да, остались на белом свете только они вдвоем – тоже белые, северные по происхождению, и самые последние особи, которых просто, на наше счастье, не успел уничтожить человек», – сетует мне Джеймс, один из смотрителей парочки огромных африканских носорогов, которым грозит полное исчезновение из анналов мировой фауны. И именно здесь, в самом центре Кении, сейчас продолжается уникальнейшая операция по сохранению для будущих потомков некогда самой распространенной в африканской саване популяции этих громоздких, неуклюжих и столь беззащитных перед человеком животных.

Кстати: а для чего вообще сегодня те же европейцы и американцы едут в Африку? Наверное, прежде всего для того, чтобы посмотреть на воле самых диковинных животных, которых они у себя дома могут видеть только в зоопарках, да и то далеко не везде. И стремление это от года к году только растет. Почему? Наверное, потому что люди между собой даже по самым пустячным проблемам не в состоянии нынче не то что по-человечески договориться, а готовы буквально уничтожить несогласного. Поэтому-то их тянет к дикой природе, где тоже своих проблем полным-полно, но все же есть в ней нечто уже давно утраченное человеком. И то, что может в любой момент исчезнуть без каких-либо шансов на восстановление.

Именно своим животным миром Кения славится на протяжении уже многих десятков лет. Уникальные национальные парки, заповедники мирового класса как по наличию разнообразия диких обитателей, так и пятизвездочных услуг для гостей – все это привлекает в страну огромное количество желающих пообщаться с дикой природой накоротке. В черте столичного Найроби есть отель, который имеет свой собственный заповедник с пятеркой самых главных для Африки зверей (слоны, буйволы, львы, носороги, леопарды). Также неподалеку можно посетить слоновью ферму и «дом отдыха жирафов», где содержатся «малыши» ростом под 3–4 метра, родителей которых убили браконьеры.

И так по всей стране, куда ни приедешь – львы, жирафы, слоны, леопарды и гепарды, антилопы всех видов и расцветок – и… носороги, которые на самом деле (несмотря на свои гигантские размеры и устрашающий внешний вид), как оказалось – самые беззащитные при встрече как с браконьерами, так и с крупными хищниками (особенно львами и гиенами).

Ученые пытаются отслеживать передвижение редких животных с помощью вживленных датчиков.  Фото Reuters

Поскольку выглядели они «шире», чем уже встречавшиеся ранее им бегемоты, то назвали их европейцы «вайд», что значит «широкий». Термин этот потом трансформировался с течением времени в «вайт», то есть «белый». И с тех пор в Африке различают два вида носорогов – белых северных, которые исключительно эгоисты и живут поодиночке, и «обычных белых», ребят очень общительных и любящих большие коллективы. Но если последних в природе пока сохраняется достаточно для воспроизводства популяции, то с «северными белыми» – настоящая катастрофа.

А история белых северных носорогов такова. Самец по кличке Судан родился в 1973 году в одном из зоопарков Чехии. У него было двое детишек – дочка Наджин и сынок Суни. Папа отличался мирным характером, но в 2018 году он по старости лет скончался. В 2014 году скончался и Суни. Это, кстати, был первый в мире северный белый носорог, родившийся в неволе. Он был парнем агрессивным, постоянно нападал на ухаживавших за ним работников заповедника, мог кататься в грязи сутками и ел в основном овощи за троих.

Наджин, родившаяся в 1989 году и приехавшая в Кению из Чехии, – девушка тихая, спокойная и очень любит тереться о стволы деревьев. Но если ее напугать, то она становится крайне опасной для человека. В 2000 году у нее родилась дочка Фату. Она очень злая и непредсказуемая, постоянно спит в канавах, но только вместе с мамой. Вот так белых северных носорогов осталось в мире двое – и обе самки.

Обитают они в национальном заповеднике «Ол Пежета» в районе Лайкипия, примерно в четырех часах езды от кенийской столицы Найроби. Их покой постоянно охраняют вооруженные рейнджеры. Самцов в природе для размножения этих носорогов не осталось (кстати, в часе езды от заповедника посреди саваны расположено уникальное кладбище носорогов с указанием дат их рождения и смерти, а также кличек и мест кончины). Поэтому сейчас ученые бьются над тем, как искусственным образом спасти эту редкую популяцию.

Вариант вроде бы один – искусственное оплодотворение. Но не все здесь так просто. В неволе оно не сработало, и поэтому самок из Чехии привезли вроде как на волю в саваны Кении. Однако и здесь целая группа ученых из Кении, Чехии, Италии, Японии, ЮАР и США пока ничего не может добиться. Потому как если парочку эту выпустить на волю в савану, то ее почти гарантированно загрызут либо львы, либо стаи злобных гиен. А содержать их в вольере размерами 2х2 га – так вокруг ведь все равно колючая проволока под током, и куда эти самые носороги захотят прогуляться – везде ограждения.

Вот и не приживаются пока никакие медицинские препараты, и никак искусственным оплодотворением маму Наджин и дочку Фату забеременеть заставить не удается. Как сказали мне смотрители заповедника, в таких идеальных условиях с наличием любого корма и полной безопасностью толстокожие мама с дочкой могут прожить еще лет двадцать как минимум. Но вот если с потомством у них все-таки при самых современных научных препаратах не сложится, то человечество потеряет уникальную породу самых белых, самых северных, полуслепых и бегающих со спринтерской скоростью сестер наших меньших – весом каждая по 1,5–2 тонны…  

Лайкипия