Станислав Минин. Барак Обама пока не входит в Совет по противодействию коррупции, созданный указом Дмитрия Медведева. Однако в личной беседе 6 июля он подсказал своему российскому коллеге тройку дельных рецептов. Об этом пишет The Washington Post со ссылкой на советника Обамы. Рецепты просты как вареная картошка, тушеное мясо и соленый огурец. Рецепт №1: свободная пресса. Рецепт №2: независимые суды. Рецепт №3: сильная политическая оппозиция.
- Политкорректный Обама (НГ 08.07.2009): Американский лидер в Москве постарался и власть не обидеть, и оппозиции уделить внимание.
- Президент США не забыл о правах человека (НГ 08.07.2009): Результаты американо-российского саммита в Москве оказались "предсказуемо скромными".
Советы Обамы кажутся банальным сотрясанием воздуха, клишированным рефреном, припарками для мертвого тела российской коррупции. В России привыкли к более изощренной некромантии. К созданию все тех же советов. Изданию указов. Ломке системы школьных экзаменов. Публикации издевательских деклараций о бедности чиновников и прочим аттракционам шокирующей транспарентности. «Стимулированию антикоррупционного поведения». Цитированию Библии, Талмуда и Корана в памятках для потенциальных коррупционеров. Это высшая магия, конечно. Американцам с их приворотом и вуду лучше к нам не соваться.
К американским советам у нас принято относиться как к троянскому коню. Тем более, что на бумаге все озвученные Обамой рецепты мы претворяем в жизнь уже много лет. Бумажные истины, впрочем, никак не совпадают с реальными ощущениями, тогда как именно в ощущениях даны нам мир и социальная действительность. Наша пресса не чувствует себя свободной, суды – независимыми, а оппозиция – сильной. Можно, конечно, внушить себе, что все не так, а вовсе даже наоборот. Но внушить себе можно все, что угодно. Что белое – это черное, например. Что горький хрен – малина. Что бланманже – полынь. Что дважды два – десять целых, три десятых.
Американские рецепты просты, потому как предельно просты, рациональны и сухи демократические механизмы. Свободная пресса считает разоблачения своим долгом. Разоблачения интересны читателю, потому что читатель – это еще и избиратель, переживающий за свои деньги, отданные в те или иные руки. Следствие и независимый, состязательный, компетентный суд верифицируют разоблачения. А оппозиция набирает на разоблачениях очки и выигрывает политические баталии. И сдает в газеты чужое грязное белье, кстати говоря. Все схематично: раз, два и три. Не мораль и совесть, а процедура контроля. Слишком скучно для нашей родной энтропии, в которой власть то и дело норовит воспитать чиновника-сверхчеловека или андроида, у которого при виде взятки дым будет валить из ушей.
Налицо две парадигмы. Одна парадигма (наша) формулируется так: хороший человек хорошо работает. Вторая парадигма (их) такова: при исправном механизме контроля хорошо работать можно заставить кого угодно. Обе стратегии идеалистичны и романтичны. Но ИХ задумки не такие затратные, как наши, и не требуют столько инвестиций – сил, капитала, времени, нервов. Это расчет на то, что система организуется сама. Это также игра на простейшем: страхе и привязанностях. Привязанности к «хлебному» месту. Привязанности к власти, доверию избирателей. Привязанности к свободе, наконец. Эффективные антикоррупционные стратегии обязательно апеллируют к страху, а не к совести. Обама прописал России страхотерапию.
В принципе, американский президент мог ограничиться двумя рецептами – первыми. Если механизм разоблачения и его верификации работает, сильная оппозиция появится сама собой. Как антитела в здоровом организме, который успешно борется с заразой.
Сам Обама хорошо знает цену той же свободной прессе и преимущества, которые она дает в условиях политической состязательности. Более того, он знает, что авторитетная свободная пресса во многом задает смысловое поле, в котором барахтаются политики. Вот что он пишет в своей книге «Дерзость надежды»: «В конце концов, я демократ; мои мнения по многим вопросам скорее совпадут с редакционными статьями в «Нью-Йорк таймс», чем в «Уолл-стрит джорнал». Или вот: «За несколько недель до предварительных выборов дела пошли чуть лучше: я удачно провел дебаты, которые не особенно освещались в прессе, получил поддержку своих предложений в области здравоохранения и образования и даже одобрение в «Трибюн» Обратите внимание на это «даже». Вы представляете себе подобные слова в устах кого-либо из российских политиков? Я нет.
Речь идет об атмосфере, в которой возможна борьба с коррупцией. По-моему, Барак Обама весьма оптимистически оценивает нашу демократию, считая ее «нормальной» - просто с барахлящими институтами. Интересно, а сами мы столь же оптимистичны?
