Большая политика врывается в жизнь Большого балета

Позавчера вечером и вчера весь день даже люди, далекие от театра, принимали участие в обсуждениях и переживаниях по поводу ухода из Большого театра премьера балетной труппы Ивана Васильева и балерины Натальи Осиповой. Приехавшая в Большой телевизионная группа одного из каналов застала педагога Осиповой в слезах; для руководства театра заявление об уходе того и другого – как гром среди ясного неба. Не тайна, что оба приняли приглашение директора петербургского Михайловского театра Владимира Кехмана, в театральных коридорах называют какие-то астрономические зарплаты, будто бы предложенные московским танцовщикам и убедившие их перебраться из Москвы в Санкт-Петербург. Естественно, Владимир Кехман настаивает, что причины перехода не финансовые, а, по его словам, «энтузиазм и творческая атмосфера» в труппе Михайловского театра.

Разумеется, уход сразу двух солистов, пусть и супругов, из Большого театра сразу начали интерпретировать в контексте всех последних и даже пред- и предпредпоследних событий. Большой открывает историческую сцену, которую многие солисты называли одной из лучших, а многие – и лучшей в мире, и в этот самый момент из труппы уходят ведущие ее танцовщики. Конечно, это знак. Как знак, конечно, но уже в другой игре, воспринимается и предложение Владимира Кехмана, сделанное «здесь и сейчас». Не все забыли, что нынешний директор Михайловского театра не в стороне от многих процессов в том, что можно назвать театральной политикой, а когда речь идет о таких театрах, как Большой или Мариинский, театральная политика приближается и пересекается с просто политикой и даже с большой политикой. Вот и интервью премьера балета Большого театра Николая Цискаридзе, раз за разом повторявшего одни и те же слова недовольства по поводу реконструкции и реставрации Большого театра, читались в контексте борьбы за кресло гендиректора, обострившейся накануне открытия исторической сцены. Естественно, с ее открытием борьба не закончилась. Николай Цискаридзе уже дает комментарии, в которых уход двух солистов вставляет в контекст всех своих прежних, не раз предъявленных претензий к руководству театра. Уход первых солистов в этот острый момент в самом театре могут счесть не только несвоевременным, но и непорядочным. И Осипова, и Васильев, и пригласивший их Владимир Кехман говорят о творчестве, о каких-то новых возможностях, однако перечисление партий, предложенных солистам в Михайловском театре, пока ничего особенно нового не обещает. «Жизель», «Спящая красавица», «Дон Кихот» – все это или почти все они имели и в Большом.

Но хочется сказать в связи с этой историей и о другом.

В Большом театре гордились тем, что именно в балете удалось перевести всех на контракты. В опере не удалось – в опере все уволенные, кто подавал в суд, восстанавливались заново. А в балете удалось. Удалось то, о чем – как о деле насущном, о наболевшем – год назад говорил президент Дмитрий Медведев: давно пора переводить актеров на контракты, без этого театр погибнет. Не один конкретный театр, а театр как институт. А в Большом театре все знали: с этим порядок, во всяком случае в балете.

Контракт, как известно, это взаимные обязательства. Ответственность сторон – и в части исполнения, и в части неисполнения. Внимание, вопрос: что за контракты разработаны были в Большом, если солист, его подписавший, в разгар сезона может запросто написать заявление об уходе и через две недели чувствовать себя свободным от принятых обязательств? И подписать контракт с другим театром, как следует из публикаций, на пять лет? А этот новый контракт предусматривает штрафные санкции – ну, если предположить, что в Большом смогут напрячь все силы и предложить еще более выгодные условия? Изъяны контрактной системы и российского трудового законодательства – вот о чем думаешь в связи с этой историей помимо всего прочего, конечно, тоже важного и для Большого театра, и для театра вообще.