Фото пресс-службы Минэкономразвития РФ
Обсуждая последствия санкций Запада против России, правительственные чиновники обычно говорят, что их негативный эффект будет минимален. На прошлой неделе помощник президента Андрей Белоусов заявил, что «санкции в сегодняшнем формате макроэкономического эффекта иметь не будут, это проблема для отдельных компаний». Глава Минэкономразвития Алексей Улюкаев ранее говорил, что «эффект от санкций сейчас оценить очень сложно, хотя секторальные ограниченные санкции США по фондированию, безусловно, макроэкономического значения не имеют».
Более того, как поясняли в правительстве, даже в условиях самых жестких санкций катастрофы не произойдет, хотя, конечно, российской экономике будет сложно. «Мы разработали три варианта по степени жесткости секторальных санкций», – сообщал в конце июня Улюкаев. И даже самый жесткий вариант российская экономика выдержит, хотя будут и потери – серьезный спад ВВП, еще большее сокращение инвестиций и доходов, разгон инфляции, уменьшение госрезревов. «Но в целом это недраматическое развитие событий», – цитировало министра агентство «Прайм».
А еще раньше – в апреле – президент Владимир Путин, выступая на медиафоруме Общероссийского народного фронта, сказал, что от санкций, как ни странно, могут быть и свои плюсы. Среди таких плюсов – стимулы для более активной деофшоризации экономики и для создания в стране национальной платежной системы.
Президент и правительство оказались едины во мнении, что главным ответом на санкции должно стать улучшение условий для бизнеса внутри страны, чтобы выгода от сотрудничества с РФ перевесила для инвесторов любые санкции.
Но вот парадокс: на практике власти начали действовать с точностью до наоборот. Минфин прописал в «Основных направлениях бюджетной политики» на ближайшую трехлетку возможность введения уже с 2015 года регионального налога с продаж. Он будет действовать одновременно с налогом на добавленную стоимость (НДС). Минфин мотивирует это необходимостью сбалансировать региональные бюджеты. При этом в среднесрочной перспективе, как предупредили в Минфине, могут повысить ставки и НДС, и налога на доходы физических лиц (НДФЛ). То есть всем инвесторам власти дали четко понять: налоговая нагрузка на бизнес будет повышаться. И не только на бизнес. Ударят эти новации в том числе по простому населению, ведь все свои возросшие издержки производители заложат в стоимость товаров.
Вслед за Минфином начал действовать Центробанк (ЦБ). Неожиданно для многих участников рынка он повысил ключевую процентную ставку с 7,5 до 8%. Как пояснил регулятор, именно изменения в налогово-тарифной политике и геополитическая напряженность подтолкнули его к такому шагу. ЦБ указывает на нарастание в стране инфляционных ожиданий и рисков.
Однако вместо охлаждения инфляционных ожиданий решение регулятора лишь еще больше их разогреет. Вполне логично, что коммерческие банки попытаются «отбить» 0,5 процентных пункта и повысят свои ставки по кредитам не только для населения, но и для производителей и предпринимателей, которые, как это уже говорилось выше, скорее всего учтут новые издержки в стоимости своей продукции.
Заметим, что все это происходит на фоне объявленного президентом курса почти что на тотальное импортозамещение. Чтобы в короткие сроки провести импортозамещение, нужны инвестиции в расширение производства, предприятиям нужны кредиты. Однако когда кредиты «дорожают», а налоговая нагрузка растет, ожидать расширения производства странно – наоборот, куда вероятнее, что предприятия либо начнут закрываться, либо уйдут в тень.
Другими словами, негативный эффект для российской экономики будет скорее всего очень ощутим. Но не столько из-за санкций, сколько из-за того, что под угрозой санкций российские власти начали хаотично реагировать на возникающие проблемы, принимая мгновенные меры по ситуации и не просчитывая их системные последствия.
Валерий Мастеров 
