Сэнсэй из Ясенева

- Несколько лет назад один из американских журналистов предложил мне издать книгу автобиографического характера, с условием, чтобы в ней обязательно подробно описывалась система, по которой КГБ с высокой точностью устанавливал принадлежность американцев к разведке, в частности, к ЦРУ и Агентству национальной безопасности. За это мне предлагался весьма крупный гонорар, порядка полумиллиона долларов, плюс рекламная поездка по Штатам. Я отказался, объяснив, что секретами не торгую. У меня нет никаких сомнений: сведения о наличии в прежнем Управлении "К" разведки КГБ такой системы попали в Лэнгли от предателей из числа бывших наших сотрудников - Левченко, Гундарева, Спирина и других. Однако ЦРУ стало известно о разработанной мною методике лишь в общих чертах, детали же остаются для американцев загадкой. А суть была в том, что не успевал еще какой-то их сотрудник добраться до места нового назначения, как в штаб-квартире советской разведки в Ясенево уже знали об этом сотруднике почти всю необходимую нам информацию. Поэтому я и был зачислен в "теневые кадровики", о чем мне впоследствии, смеясь, рассказывали некоторые из бывших американских разведчиков.

- Калугин до 1979 года был начальником Управления "К", в котором я работал. Раскрытый в его книге справочник по ЦРУ - лишь один из многих "продуктов" нашей системы. Это результат работы нашего подразделения как части управления внешней контрразведки ПГУ.

- Прикрытия, которыми пользуются сотрудники ЦРУ, условно делятся на две категории - официальные и неофициальные ("глубокие"). К официальным относятся должности, предоставляемые в распоряжение ЦРУ госдепартаментом, информационным агентством ЮСИА, Управлением международного развития, Корпусом мира, министерством обороны и другими государственными ведомствами США. Разведчики, действующие под этими прикрытиями, как правило, защищены дипломатическими паспортами или хотя бы служебными. Сотрудники Лэнгли, имеющие "глубокое" прикрытие, то есть работающие под видом бизнесменов, журналистов, аспирантов, представителей любых других общественных или частных организаций, не получают дипломатического иммунитета в стране пребывания. И тем самым рискуют в случае своего провала оказаться под арестом.

Самыми распространенными - как с точки зрения безопасности, так и для получения дипломатических привилегий - прикрытиями для американской разведки были должности сотрудников госдепартамента в зарубежных представительствах США.

- Еще в 1961-1962 годах, работая в одном из линейных региональных отделов ПГУ, я пытался определить истинную ведомственную принадлежность американцев, встречавшихся с нашими источниками из числа японцев. Уже тогда обратил внимание на ряд характерных признаков, имевшихся в официальных биографиях сотрудников ЦРУ. На эти же признаки, отличавшие разведчиков под дипломатическим прикрытием, обращали внимание и некоторые мои коллеги в Центре и зарубежных резидентурах КГБ.

Постепенно на основе анализа открытых материалов в сочетании с добытыми оперативным путем сведениями удалось выявить состав резидентур ЦРУ на Дальнем Востоке и в Юго-Восточной Азии.

Начальство в принципе одобрило мои усилия, но посоветовало подождать, когда мы завербуем кого-нибудь из американских разведчиков и он подтвердит правильность содержащейся в моем рапорте методики идентификации сотрудников Лэнгли.

В 1967-1971 годах я находился в долгосрочной командировке в Японии, передав на время "эстафету" в надежные руки. Вернувшись из Токио, через некоторое время был переведен в информационно-аналитический отдел службы внешней контрразведки, которую в 1973 году преобразовали в Управление "К". Там мне пришлось уже вполне "легально" заниматься выявлением сотрудников ЦРУ, совершенствуя методику. Как раз в этот момент от нашего надежного источника стала поступать достоверная информация о "дипломатах из ЦРУ" в одном из регионов зарубежья. Поскольку эти данные реально подтверждали результаты наших усилий, я решил, что надо вновь доложить о системе и добиться ее внедрения. В качестве наглядного свидетельства эффективности данной методики мы подготовили тот самый справочник по личному составу ЦРУ, который так понравился Андропову.

Разработанная методика выявления сотрудников ЦРУ, АНБ, ФБР и других спецслужб США получила - после десяти лет "неофициального" существования - одобрение руководства КГБ и была принята на вооружение нашей разведкой. Мы наладили систему "постоянного слежения" за всеми перемещениями наших "подопечных", информируя о них заинтересованные подразделения ПГУ. Однако и после этого мне иногда приходилось сталкиваться с непониманием и неверием в перспективность данной разработки.

- Некоторые руководители и оперработники утверждали, что надо заниматься не выявлением иностранных разведчиков, а их вербовкой. Мол, хватит тратить время на анализ и копание в справочниках... Я терпеливо пытался объяснять: прежде чем начинать готовить вербовку кого-либо из американцев, надо выяснить, какое из многочисленных ведомств он представляет - ЦРУ, ФБР, АНБ, РУМО (разведка Пентагона), ЮСИА, госдепартамент, Управление международного развития, Бюро по наркотикам, Службу внутренних доходов, Секретную службу Минфина и прочие. В зависимости от ведомственной принадлежности "кандидата" и надо вести подготовку дальнейших оперативных мероприятий.

- Одним из наиболее сложных направлений в работе было выявление сотрудников ЦРУ под "глубокими" прикрытиями. Но и здесь наша комплексная система доказала свою эффективность, оказав весьма существенную помощь оперативным подразделениям внешней контрразведки.

Созданию системы я отдал 20 лет из 32 календарных лет моей службы в разведке. За эти годы удалось выявить тысячи только американских и английских разведчиков. Многих из них я знал лично по работе в Японии, других - по знакомым мне оперативным делам, фамилии третьих только иногда появлялись на экране моего компьютера. Со временем некоторых из этих объектов нашего интереса воспринимал уже как старых знакомых, а тех, кого я выявил с первой загранкомандировки и постоянно следил за их служебным ростом, в шутку называл своими "крестниками".

- Уезжая в 1991 году в Осаку, в свою последнюю служебную командировку, я с удовлетворением подумал: сейчас наша система выявления совсем не похожа на ту, какой она была в начале 1960-х. Система уже имела на вооружении самые последние достижения науки и техники, которые помогали нам безошибочно "вычислять" иностранных разведчиков, какими бы прикрытиями они ни пользовались.

- Никаких "канадцев" не было, их придумал австралийский журналист Роберт Мосс, тесно сотрудничавший с американской и английской разведками. Мне доводилось готовить и проводить вербовки сотрудников ЦРУ и СИС в третьих странах. Это входило в круг моих задач как офицера линии КР - внешней контрразведки... Кстати, и ко мне по крайней мере дважды делали подходы парни из Лэнгли. Впервые в Бангкоке в 1959 году, когда я работал по линии МИД, "чистым" дипломатом. А второй раз в Осаке в сентябре 1991-го.

- В 1959 году в Бирме сбежал к американцам атташе советского посольства Александр Казначеев, с которым мы прежде учились на одном курсе в МГИМО. Видимо, детально опросив перебежчика о его однокашниках, ЦРУ определило тех из них, кто работает в посольствах СССР за рубежом и против кого можно провести зондажную акцию с целью дальнейшей возможной вербовки. Свою провокацию в отношении меня они приурочили ко Дню чекиста, отмечаемому 20 декабря. Полагаю, по наводке таиландской контрразведки, которая узнала о моем знакомстве с американцем Робертом Барроузом, резидентура ЦРУ в Бангкоке решила всучить мне письмо от Казначеева, где тот предлагал мне бежать в Америку, следуя его примеру. Конверт с письмом вложил в каталог монет оперативник Эндрю Несс, знакомый мне как второй секретарь посольства. Увидев мое возмущение, американец ретировался бегством... А в итоге мне через год предложили работать в КГБ.

- В 1991 году все было иначе. В Осаку меня направили по линии нашего генконсульства заниматься торговыми и экономическими вопросами. Для молодых американских разведчиков я был уже "сэнсэй", "учитель" по-японски. Они имели обо мне информацию, полученную от предателей и перебежчиков. Многих я хорошо знал по предыдущим командировкам. Таким "старым другом" оказался и Уолтер Флойд, заместитель резидента ЦРУ в Токио. Он специально прибыл в Осаку для зондажной беседы со мной 5 сентября 1991 года, вскоре после событий ГКЧП в Москве. Встречу организовал резидент ЦРУ в Осаке и Кобэ Джордж Биолси, имевший прикрытие консула.

В тот момент, используя свои возможности в прессе ряда стран, американцы запустили фальшивку: якобы несколько сотрудников КГБ в Пекине, опасаясь преследований за какое-то сочувствие или связь с ГКЧП, не вернулись в Москву, а попросили политического убежища у китайских властей. Через некоторое время такая же небылица была сочинена о советских разведчиках в Мехико. Я понял, что на фоне таких публикаций и на волне антилубянских настроений в Союзе ЦРУ по всему миру делает вербовочные подходы к нашим офицерам разведки. Не сегодня-завтра подберутся и ко мне. Так и случилось. В ходе беседы Флойд и Биолси убедились, что разговорить или подкупить меня им не удастся. Поэтому даже не заикнулись о деньгах. Но их целью была какая-нибудь информация о нашем агенте в ЦРУ.

- Впоследствии нам стало известно, что ЦРУ совместно с ФБР выделили 5 миллионов долларов в качестве вознаграждения тому, кто поможет им раскрыть некоего агента КГБ в ЦРУ, который, по предположениям американцев, мог стать причиной провалов их ценнейшей агентуры в Советском Союзе. В контрразведке США подготовили список примерно из 80 сотрудников ПГУ, кто мог иметь доступ к интересующим ЦРУ сведениям о "кроте".

Поначалу Флойд любезно передал привет от сотрудников ЦРУ, знакомых мне по прежним годам. Затем он перевел разговор на тему неудачного ГКЧП: учитывая, что в КГБ идут реорганизация, массовые увольнения и не исключено даже преследование кого-то из разведчиков, ЦРУ готово мне помочь и предоставить убежище в США. Я поблагодарил Флойда за заботу и пожурил его за то, что он плохо изучил мое досье в Лэнгли, где наверняка стоит казенный штамп: "невербуемый". Тут в разговор включился Биолси, заявив, что его беспокоят мои встречи с американцами в Японии. А потом неожиданно спросил: "А кто из американцев сейчас в США работает на КГБ?"

Я рассмеялся и ответил: Америка не мой регион, поэтому вопрос не по адресу. Расставаясь, мы пожелали друг другу здоровья и семейного благополучия. Смысл их последнего вопроса я понял только в феврале 1994 года, когда в США объявили об аресте Эймса - сотрудника ЦРУ, ныне отбывающего пожизненное заключение за шпионаж. Ясно, почему тремя годами ранее ЦРУ пыталось заполучить какую-то наводку на советского "крота" в Лэнгли. К чести наших разведчиков следует заметить: как позже признали и в ЦРУ, ни один из сотрудников ПГУ, к которым американцы обращались тогда с вопросом о возможном "кроте", не согласился давать ответ...