Наталья Приходко - Владимир Воронин недавно уволил вас "за нарушение присяги госслужащего и действия, несовместимые со статусом советника президента". Говорят, причиной отставки стал ваш конфликт с правительством?
- Конкретной причины увольнения мне не сообщили, но я думаю, что наиболее реальна все же "правительственная версия". Весной у меня действительно возникло открытое противостояние с руководством правительства. Я их публично критиковал - в частности, за то, как разрабатывается программа экономического роста и сокращения бедности. Недавно по моей инициативе состоялось закрытое совещание высшего руководства страны по вопросам дальнейшего развития экономики. Приглашенные на него влиятельные зарубежные эксперты заявили, например, что 7-процентный рост ВВП, которым так хвалится кабинет, является лишь видимой частью айсберга, а "под водой" скрываются негативные тенденции. После этого совещания премьер Василий Тарлев перестал со мной здороваться...
- Прежде в качестве советника президента и начальника управления политического планирования вы курировали и внешнеполитическую проблематику. По мнению ряда наблюдателей, сегодня Кишинев, убаюкивая Москву пророссийскими декларациями и добиваясь от нее экономических выгод (квот на сахар, снижения цены на газ и т.д.), на самом деле придерживается прозападного курса. А вы как считаете?
- Да, за последний год произошло определенное изменение внешнеполитических ориентиров Кишинева. Но главная проблема заключается в том, что молдавские власти так и не сумели выработать механизм нормального сотрудничества с внешними партнерами страны. Ритуальные встречи с первыми лицами руководства Молдавии происходят, но одобренные ими проекты с участием различных зарубежных структур пробуксовывают, поскольку нет механизма их реализации. Первой с этим столкнулась Россия (и пришедшие сюда российские инвесторы).
Вот пример: мы пытались реализовать весьма перспективный проект по формированию российско-румыно-молдавского "треугольника". Для Кишинева, развивающего стратегические связи с Москвой и имеющего особые отношения с Бухарестом, конечно, важно было бы участвовать в таком проекте. Но меня тогда обвинили в личной заинтересованности... И в результате уникальный шанс был упущен. Россияне сегодня все активнее сотрудничают с Румынией, но - без нас.
- Некоторые местные наблюдатели считают вас инициатором политики "силового давления", предпринятой в отношении Тирасполя со второй половины 2001 года. Как вы это прокомментируете?
- Я действительно предлагал использовать введение новой таможенной атрибутики (и печатей) как инструмента давления на приднестровского лидера Игоря Смирнова с целью вынудить его начать реальный диалог. Но прибегнуть к этой мере предполагалось уже после предстоящих президентских выборов в Приднестровье. Понятно, что Смирнов должен был выиграть эти выборы. Но в предвыборной кампании его соперник мог озвучить идеи, которые были бы положительно восприняты частью приднестровского населения и с которыми вновь избранному президенту пришлось бы считаться. Мы намеревались тогда представить обществу новый пакет позитивных предложений: по формированию молдавской федерации, приданию государственного статуса русскому языку (и одновременно также английскому, чтобы избежать конфликта с правым лагерем, - этот вариант представляется не столь уж фантастическим для нашей транзитной страны) и по присутствию здесь российского миротворческого контингента до завершения процесса урегулирования. В итоге все было сделано наоборот. И еще один уникальный шанс достичь кардинального перелома в переговорах с Тирасполем был упущен.
- В ваших последних интервью публично зафиксировано наличие в Молдавии президентского клана, именуемого "семьей". Его существование, по вашим словам, имеет объективное позитивное значение для страны. Однако из стоящих перед Молдавией задач - экономические реформы, борьба с преступностью и коррупцией - "семья" преуспела пока лишь в проведении приватизации и реприватизации. Не противоречите ли вы сами себе?
- "Семья" - это достаточно условное определение некой группы, члены которой связаны финансовыми, организационными, а также партийными и родственными узами и имеют доступ к высшим властным рычагам. Появление в молодом слаборазвитом государстве такой группы, отождествляющей собственные интересы с интересами национального развития, безусловно, представляется шагом вперед - по сравнению с прежними бесконечными войнами различных мелких местных группировок. Но на этой стадии ситуация не должна останавливаться, иначе дело сведется к монополизации "семьей" всего и вся. Фактически в дальнейшем события могут развиваться по двум сценариям: выполнив свою миссию, упомянутая группа затем отойдет (будет отодвинута) в сторону. Или она сумеет стать некой "разводящей силой", способной консолидировать устремления различных структур на благо страны, обеспечив в конечном счете переход к нормальному гражданскому обществу.
- На ваш взгляд, какой вариант более реален?
- По моему мнению, сегодня молдавская политическая элита находится в тупике. Нынешнее руководство пока не в состоянии разрешить ни одну из актуальных для страны проблем. Но ведь и оппозиция не готова к этому. В подобной ситуации продолжает набирать очки лишь праворадикальная Христианско-демократическая народная партия, у которой во все времена имеется один готовый проект - ликвидация молдавского государства. Конечно, очень хотелось бы, чтобы ныне правящая Партия коммунистов сумела все же использовать во благо страны свой уникальный властный ресурс, подразумевающий наличие конституционного большинства в парламенте и вполне управляемой исполнительной вертикали. Но, как видим, сила - ничто, если власть не имеет программы развития страны. Власть, по сути, не соответствует времени.
Кишинев
