Станислав Минин. «Временно неработающий» Евгений Чичваркин обратился к Дмитрию Медведеву, работающему президентом России. Он рассказал ему о здоровье бывшего вице-президента «Евросети» Бориса Левина, которого, по словам Чичваркина,═держат в СИЗО с гепатитом и болезнью позвоночника.═Бизнесмен опасается, что Левин повторит судьбу Сергея Магнитского и «многих других, убитых в тюрьме».
Это могло бы быть очень правильное, своевременное и даже эффективное обращение. Именно сейчас, после «дел» Магнитского и Трифоновой, пенитенциарной системе достается по первое число, а Медведев то и дело оказывается в авангарде кампании. И совершенно неуместными казались бы замечания некоторых молодых политиков и блогеров о том, что Чичваркин «унижается», а должен бороться, возмущаться и спонсировать оппозицию. Когда переживаешь за друга, обратишься не только к Медведеву. К кому угодно обратишься.
Повторюсь: это МОГЛО БЫ быть правильное, эффективное и однозначно воспринимаемое обращение. Могло бы, если бы не одно «но». Евгений Чичваркин выстроил свое высказывание крайне неудачно, из-за чего поневоле задаешься вопросом: а о Борисе Левине ли он хотел сказать?
Ведь Чичваркин начинает свой спич вовсе не с Левина. Нет, он начинает его с того, что называет управление «К» Бюро специальных технических мероприятий МВД «бандой оборотней в погонах». Далее он говорит о рейдерских захватах, краже телефонов и ноутбуков, сфабрикованном уголовном деле, неправомерности арестов и т.д. Обращение длится 7 с половиной минут, и лишь на 6-й минуте, наконец, заходит речь о здоровье Бориса Левина (то есть о том, ради чего якобы затевалось само обращение).
Мы узнаем о том, что Левин болен, но при этом ничего не говорится о том, где он содержится. Мы не понимаем, был ли суд или же Левин по-прежнему находится в СИЗО. Чичваркин заявляет, что Сергей Магнитский «был убит в тюрьме». В действительности он скончался в следственном изоляторе, что не просто меняет, а усугубляет дело.
Вот именно с этого, с рассказа о том, что хронически больной и не осужденный за совершение преступления (следовательно, невиновный по закону) человек содержится в СИЗО в ужасающих условиях, и стоило Евгению Чичваркину начинать свое видеообращение. И именно на этой теме концентрироваться. Иначе конкретная, происходящая «здесь и сейчас» драма конкретного человека просто забалтывается, тонет в обвинениях, списках «оборотней в погонах», деталях дела «Евросети».
Если Чичваркин желает спасти Левина, он не может не понимать, что собственноручно губит свой призыв, выстраивая его так, а не иначе. Ведь звучит обращение, как если бы болезнь человека превратилась в повод напомнить о скандальном контексте, а не являлась проблемой сама по себе.
Чего добьется Евгений Чичваркин? Легкого бурления в Рунете (он уже булькает). Возможно, правозащитники напишут коллективное письмо. Весьма вероятно (даже почти наверняка!), обращение заметят иностранные журналисты, и в газетах появятся статьи со следующими заключениями: «Обращение Чичваркина – еще один тест для мистера Медведева, который неоднократно выражал желание бороться с правовым нигилизмом».
И все. Кремль на обращение не отреагирует. Проигнорирует его. И кто знает, не будет ли упущен шанс спасти больного человека.
Некоторые блогеры, комментируя обращение Чичваркина, вспомнили, что некогда он участвовал в прокремлевских форумах и даже агитировал за правящий тандем. Едва ли стоит рассматривать это как упрек. Скорее, это констатация прагматизма и конформизма российского бизнеса. Бизнесмен Чичваркин хорошо понимал и, должно быть, понимает, на какие рычаги нужно жать, чтобы сдвинуть дело с места.
Сейчас, на волне системного кризиса в правоохранительных органах, появилась возможность (пусть и не гарантированная) надавить на один из таких рычагов. Чичваркин это почувствовал. Почувствовал, но воспользоваться не сумел. Не так схватился за рычаг. Чуть не сломал его.
