Владимир Дудин
Победитель конкурса Сунхён Пак держит статуэтку «Янтарный ангел». Фото предоставлено пресс-службой конкурса
Лауреатом I премии Международного конкурса органистов имени Микаэла Таривердиева стал 36-летний кореец Сунхён Пак. Конкурс в 14-й раз принимает Калининград. Орган становится символом города – инструмент появился и в новом Музее океана.
Как фасад Кафедрального собора на острове Канта c давних пор является символом Калининграда, его архитектурным лицом, так и Международный конкурс органистов имени Таривердиева с первого года проведения обрел статус важнейшей культурной миссии этого уникального города. В фасаде собора как будто отражается и контур главного, самого большого органа страны, делая его музыкальной эмблемой этого гения места. В Калининграде культ органа таков, что в новом корпусе Музея Мирового океана «Планета Океан», открывшимся после 13 лет строительства, возник органный комплекс «Голос Океана», впечатливший визуальным и пространственным потенциалом. И это неудивительно – ведь «Орган» так легко рифмуется с «Океан», и даже одна нота, взятая на органе, рождает ассоциации с чем-то безмерным. Здесь, очутившись на виртуальном дне океана, поднимая голову с глубины на верхние этажи, думаешь исключительно о «гармонии сфер» – античном и средневековом учении об устройстве космоса. Оно когда-то казалось книжной абстракцией, а здесь обретает плоть и становится реальностью, соединяя прошлое с настоящим во имя будущего. В грандиозном органном зале музейного комплекса фантазия обрела крылья, уносившие в направлении скрябинских мистерий, музыки будущего, концертов нового поколения. И когда во время экскурсии к органу стали, словно любопытные дети, один за другим подходить члены Международного жюри конкурса имени Таривердиева, думалось прежде всего о скорейшей гармонизации мира. Об органе в Калининграде думается в исключительно высоких эстетических категориях, а в этом году – и в категориях культурно-политических, коль скоро организаторам удалось привезти вопреки колоссальным логистическим сложностям солидное международное жюри с музыкантами из Швейцарии, Франции, Германии, Италии, Кореи, Казахстана. Ведь без участия Европы, откуда специалисты для строительства органов приезжали в Россию испокон веков, не может быть и речи в экспертизе мастерства в органном искусстве. В разговорах о музыке, обсуждении конкурсантов они демонстрировали не только искусство дипломатии, пожалуй, самое мудрое среди музыкантских сообществ, но и то, как орган становится мощной объединяющей силой, исчерпывающе оправдывая свое предназначение как инструмента, служащего давно не только церкви, но и делу гармонии мира. Как заявил председатель жюри Томас Кинц, профессор Высшей музыкальной школы в Лозанне по органной импровизации, титулярный органист аббатства Сент-Морис, нужно «искать личность, которая сможет реализовать себя в музыке, поддержать жизнь международного органного сообщества». «Конечно, будем внимательно оценивать технику, навыки регистровки, но прежде всего важна личность в целом, ее существование в искусстве», – добавил он, говоря о критериях оценки конкурсантов.
Как и в прошлые годы, конкурс имени Таривердиева сохранил свой регламент: прослушивания первого тура прошли в Гамбурге и Нью-Хейвене (США), но в отличие от прошлых счастливых лет музыкантам пришлось играть в режиме онлайн, а вот в Москве и впервые в Сеуле прослушивания состоялось офлайн, в живом присутствии нескольких представителей жюри. В конкурсе приняли участие 42 молодых музыканта из 10 стран мира: Италии, Канады, Германии, Кореи, Китая, Южной Африки, Нигерии, России, Беларуси, Казахстана. До полуфинала дошли 22 органиста, которые прилетели на полуфинал в Калининград, где второй тур состоялся в Калининградской филармонии, расположенной в красивейшей остроконечной кирхе Святого Семейства, а финал, в котором приняло участие лишь шесть органистов, – в Кафедральном соборе.
Программа финала развернула панораму органной музыки от Куперена, Букстехуде и Баха до Листа, Регера и музыки ХХ века, включая обязательную часть финального выступления – сочинений Микаэла Таривердиева. Самая молодая участница конкурса, 17-летняя Ирина Крюкова с первых звуков продемонстрировала яркость музыкантских намерений, стремление захватить слушателя перспективой драматургического видения. Она начала с «Зоны» из органной симфонии «Чернобыль» Таривердиева, и ее острое слышание этой трагической музыки стало одним из самых пронзительных впечатлений финала. Не случайно следом за Таривердиевым она поставила знаменитую Пассакалию и фугу до-минор Баха – сопоставить масштаб трагических образов судьбы мироздания художниками из разных столетий. Ирина, ставшая дипломанткой конкурса, играла Баха так пронзительно, пророчески глубоко, что не оставляла ни малейших сомнений о том, что он обо всем знал, видел будущее и сочинение за сочинением спешил поведать об этом обитателям хрупкого и неспокойного мира. В ее исполнении запоминались каждая фраза, терпкость найденных тембров, острота и эрудиция в артикуляции. Блистательно исполнила она и Хоральную импровизацию на Victimae paschali laudes Шарля Турнемира, щедро обрушив лавину юбиляций, а Прелюдию и фугу Дюпре заставила звучать во всю мощь.
Следом за ней два корейских органиста в концентрированном виде смогли показать слушателям конкурсного финала, что такое корейский стиль исполнения. В игре Ян Юнгён слышалась академичность в сочетании с желанием увидеть в органе потенциал инструмента, способного привлекать стадионную публику. Следовавший за ней Сунхён Пак привлек к себе внимание, с первой до последней ноты демонстрируя страстный исполнительский темперамент, тонкое чувство стилей в сочетании со стремлением раскрыть в музыке прошлых веков потенциал актуальной. Восхищало его умение создавать контрасты, динамически балансировать между звуком и тишиной, рождать ощущение музыки как импровизации. Это особенно сильно почувствовалось на Фантазии и фуге ре-минор Регера, которая в его руках обрела смысловые резонансы опуса ХХI века. А «Evocation II» Тьерри Эскеша заворожили зал мощным потоком энергии ostinato, заставив восхищаться безграничными возможностями органиста, способного легко и виртуозно вращать тяжелое колесо фортуны.
В звуковой драматургии итальянки Иларии Ченторино, ставшей второй дипломанткой конкурса, слышалась толерантная Европа, но больше всего ассоциаций возникало с наследием ее соотечественника Умберто Эко, вошедшего в историю как величайший гуманист. Бережное отношение к звуку как к слову, за которым – история смыслов, история человека, заставляла вслушиваться в каждое из исполняемых ей сочинений, как в «Имя розы». Лауреат II премии Полина Пантелеева очень сдержанно, чуть по-школьному исполнила хрестоматийный концерт ля-минор Баха-Вивальди, в хоральной прелюдии O Gott du frommer Gott Брамса тоже держалась чересчур строгой академической традиции. Но, пройдя через «Зону» Таривердиева, в Вариациях Листа на тему хорала Баха «Weinen, klagenen, sorgen, zagen», развернулась во всю мощь, вдохновляясь театральным пафосом Листа, облачившегося в этом опусе в рясу аббата-проповедника. Лауреат III премии Иван Царев был чрезвычайно корректен и дальновиден, исключительно музыкален и прозорлив во всех номерах конкурсной программы, чем вызывал вопросы, почему не ему достались более высокие премии.
Любопытнее всего было наблюдать за конкурсом внутри конкурса, когда все финалисты не сговариваясь выбрали из таривердиевского наследия «Зону» из симфонии «Чернобыль». В этой музыке, начинающейся с сурового баховского императива, мир как будто должен собрать себя заново, оказавшись в отравленном, обезлюдевшем месте, которое вопреки всем ужасам воцарившегося, все разъедающего ада и мерзости запустения на Земле вдруг обретает в финале мажорный луч какой-то неизвестно откуда взявшейся спасительной надежды.
Калининград–Санкт-Петербург
