Игорь Юргенс
Принятый Годумой бюджет предполагает сокращение расходов на образование и здравоохранение.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)
Госдума ратифицировала во вторник договор о создании Евразийской экономической комиссии и в окончательном чтении приняла бюджет страны на ближайшую трехлетку. Оба документа – тот фундамент, на котором будет развиваться наша экономика. Однако предлагаю посмотреть на них не как на застывшую догму – подписано, и точка. А обсудить с точки зрения дальнейшего развития.
То, что интеграция с Казахстаном и Белоруссией из Таможенного союза вступила в новую стадию общего экономического пространства, безусловно, очень важно. Между нами теперь не будет не только таможенных границ, но и услуги, капиталы, люди станут перемещаться свободно. Мы заживем общей экономической жизнью, сходной с Европейским союзом и Шенгенской зоной. Наш рынок расширяется со 135 млн. человек до 160 млн.
Отлично! Что же меня волнует? Уже звучат голоса: давайте создадим постсоветское экономическое пространство – мощную экономическую интеграционную группировку, которая противостояла бы или на равных конкурировала с ЕС. Идея перспективная. Не спорю. Но стоит ли торопиться? Прежде мы должны учесть те тяжелые последствия широкой интеграции, с которыми сейчас столкнулся ЕС.
Успешно интеграция проходит только тогда, когда объединяются экономически более-менее одинаковые страны. В нашем случае с Белоруссией и Казахстаном это правило не нарушено. Тут дисбаланса не произойдет. С остальными, особенно среднеазиатскими республиками, пока спешить не стоит. Иначе произойдет ровно то, что сейчас у ЕС с Грецией. А для России поспешное расширение экономической интеграции грозит тем, что начнется перекачка наших денег в менее подготовленные к ней регионы. Учитывая это, каждого нового кандидата в единое экономическое пространство, считаю, надо широко обсуждать не только во власти, но и в экспертном сообществе.
Это же касается и бюджета страны. Напомню, что в 1990-х – начале 2000-х он был предметом очень активных дискуссий. В ходе парламентских баталий партии, представлявшие интересы различных групп населения, именно в бюджетной борьбе защищали своих избирателей. Но потом парламент перестал быть местом таких серьезных баталий.
Что же произошло в этом году? Самый поверхностный анализ показывает, что с 2011 по 2014 год расходы на национальную оборону возрастают в 1,5 раза. А на ЖКХ, образование, здравоохранение значительно сокращаются. Получается, государство уходит из этих сфер, оставляя за собой самые минимальные обязательства, и переориентируется на укрепление национальной обороны? В любой другой стране такой резкий разворот нуждается в общественном обсуждении.
«Перезагрузка» отечественной оборонной промышленности – одно из важнейших направлений нашей модернизации. Нам надо создавать новые качественные рабочие места, повышать уровень человеческого капитала. Даст ли нам это оборонка? Сомневаюсь. Здесь общество ничего не может проконтролировать. А, например, ЖКХ для нас открыто. Каждый гражданин через свою управляющую компанию или кондоминиум при желании может все проверить. Это касается и здравоохранения, и образования. И вообще, почему бы нам не переориентировать деньги на создание рабочих мест в прорывных технологиях нефтяной, газовой промышленности, металлургии, биотехнологии, там, где мир нас обгоняет? А не наступать на старые траки.
Я полагаю, что сейчас следует поставить вопрос о жизнеспособности самой структуры нашего оборонно-промышленного комплекса в виде государственных корпораций, где всего несколько успешно работающих предприятий вытягивают десятки безнадежно отставших. Необходимо, на мой взгляд, также пересмотреть подходы к формированию гособоронзаказа, становящегося подчас инструментом поддержания технологической деградации. Ведь итоговая цель нашей бюджетной политики в этой сфере не просто обеспечение хозяйственного благополучия оборонщиков, а их современное развитие, их максимальная эффективность в укреплении нашей оборонной мощи, их способность обеспечить благосостояние и уверенность в завтрашнем дне сотен тысяч людей.
Сто лет назад Петр Столыпин, убеждая Государственную Думу поддержать выделение средств на обновление флота для дискредитированного Русско-японской войной Морского министерства, формулировал эту просьбу так: «Нельзя же преграждать учреждениям и людям возможность доказывать желание улучшить положение». Думаю, и нам следует исходить из этого принципа. Наши вложения в ВПК должны быть вложениями в развитие. Следует четко определить стратегические цели, принципы модернизации, поставить финансовое обеспечение этого процесса под широкий и доскональный парламентский контроль.
В центре мы ведем теоретические бои, но люди чувствуют улучшение или ухудшение своего состояния там, где они живут. В 2004 году был принят Федеральный закон № 131, который изменил Бюджетный и Налоговый кодексы, чтобы местное самоуправление имело большую финансовую базу. Что мы констатируем сейчас? Низкий уровень финансовой обеспеченности местного самоуправления, высокую зависимость от финансовой помощи из бюджета вышестоящего уровня, отсутствие четких правил игры, стандартов в сфере межбюджетных отношений. На местном уровне происходит монополизация власти, когда со стороны губернатора усиливается контроль за всеми сферами жизни. Это приводит к отсутствию реальной политической конкуренции, полноценных структур гражданского общества, к очень низкой активности населения. И это не просто слова. За ними стоит реальное ухудшение качества жизни в большинстве муниципальных образований. За ними стоит умирание деревень и малых городов, перетекание населения в мегаполисы и сворачивание так называемого обитаемого пространства нашей Родины.
Сегодня мы видим консервацию иждивенческих настроений. Руководители муниципальных образований, которые рассчитывают только на помощь сверху, а не на собственные усилия, не развивают местную экономику. Обратимо ли это? Да, обратимо. В первую очередь необходимо расширить доходную базу муниципалитетов за счет налогов от малого и среднего бизнеса. Возможно, отдать в местные бюджеты до 10% налога на прибыль. Необходимо также увеличить долю налога на доходы физических лиц.
